Поэзия

Она уже давно ходила в красном/ Она была решительно прекрасна/ И вспоминались ей все те же звуки,/ Холсты и краски, звуки,/ Руки, руки…

Жизнь удалась и удалилась,/ и упилась, и утолилась./ Перебродившее вино/ глотал, поморщившись, оракул,/ пока закат клешнею рака/ кроил небесное сукно.

Я нынче стих в зародыше убил — о том, как женщины шли сквозь туман на запах весны, весны. Но не было весны. А были сны: то каски, то папахи, и снег, и все под снегом прощены.

Воровски, мало-мальски, вкрутую,/ Вкоротке, не внакладе, вничью/ Охраняю дорогу простую,/ Увлечение жизнью влачу.

Кто валяет дурака, — как баран себя ведёт, / И зарезан как баран волчьей стаей будет тот.

Геррика можно с полным правом назвать наследником ренессансных традиций в английской поэзии. Любовная лирика Геррика — одна из самых мелодичных в английской поэзии. Его стихи неоднократно были положены на музыку.

Где застряла моя самоходная печь,/ Где усвоил я звонкую русскую речь,/ Что, по слову поэта, чиста, как родник,/ По сей день в полынье виден щучий плавник.

Обошла весь город — себя искала, / свою радость прежнюю, юность, дом. / Я их трогала, гладила и ласкала, / а они меня признавали с трудом.

Не гляди на часы, не следи за временем,/ то, что делаешь, делай, да сбудется, что просимо./ Не успел — отпусти, да не станет бременем/ на твоих плечах что тебе не по силам.

Пусть столько сил растрачено впустую – / Ещё я помню прежние аллеи – / И признаюсь я, но не протестую, / И не впустую стану я смелее.

Я готов оставить города без света/ и в портвейн превращать озёрную воду,/ лишь бы она, вспомнив, что я есть на свете,/ писала мне письма про жизнь и погоду.

По сей день цыгане отказываются петь и танцевать петенеру. Они считают, что это может привести к несчастьям. Поверье это связано, возможно, с тем, что евреи-сефарды, исполнявшие эти песни, преследовались, и всех, кто поёт такие песни еврейского происхождения, может постигнуть та же судьба.

Судились Хаим и Арон —/ защита, прения сторон,/ проклятия народа,/ сомненья, дрязги, вечный спор…/ Суд завершился. Прокурор/ сел на четыре года.

Мне снилось, что кто-то ломится в дом, и я запираю двери./ В тумане кто-то кричал: «Погром». Мне снились собаки и эти… звери./ Трудно во сне отыскать ключи, я не способна сказать прости,/ Я слышу снова: «Молчи-молчи», вижу обух в крови и темень-темень.

«И вдруг в сердечном злом тумане / Проступит вечности окно, / И луч родной в него заглянет, / Знакомый сердцу так давно. / Там твой пшеничный, желтый волос / Разлил незаходимый свет, / Звучащего покрова голос — / Алмазный с вечностью завет…»