Памяти моей жены Нины Яковлевой-Сойфер
На протяжении почти двух столетий российские ученые или выходцы из России были на переднем крае мирового прогресса. Лобачевский, Чебышев, Остроградский, Марков (перечень прославленных в мировой науков математиков огромен, не надо забывать и Л. Эйлера, проработавшего почти всю жизнь в России), Мечников, Павлов, Кольцов, Четвериков и другие биологи и медики, многие физики, химики (такие как Менделеев), географы и представители других дисциплин внесли неоценимый вклад в мировую науку. К началу 1960-х годов каждый пятый ученый мира был советским. Эта огромная армия исследователей вместе с великолепно работавшими деятелями советской разведки, добывавшими секреты в ведущих странах Запада держала страну на передовых позициях технического прогресса. В СССР создали атомное и водородное оружие, советская космонавтика оказалась даже впереди мировой, Н.Н. Семенов, П.А. Черенков, И.Е. Тамм и И.М. Франк, затем Л.В. Канторович, А.М. Прохоров и Н.Г. Басов, П.Л. Капица, Л.Д. Ландау, А.А. Абрикосов получили за свои выдающиеся по любым мировым меркам открытия Нобелевские премии. Советская и российская наука наука по заслугам была признана в мире.
Однако накапливались и негативные тенденции. В СССР ширился антисемитизм, и многие ученые-евреи стали рваться из страны в свободный мир. Постепенно эмиграция втянула в себя большое число ученых, а с падением советского режима процесс приобрел лавинный характер. Я помню, как в 1992 году, приехав на неделю из США, сказал тогдашнему министру науки и новых технологий Б.Г. Салтыкову, что после развала СССР из России уехало около двух миллионов людей с высшим образованием. Он возразил, что я сильно преувеличиваю, но при следующей встрече через несколько месяцев с грустью признал, что проверил у руководства госбезопасности страны размер эмиграции образованных людей, и те подтвердили именно такой масштаб бедствия. В последние 10-15 лет отъезд людей с высшим образованием приобрел еще более зловещие размеры: они занимают до 70% от всех уезжающих. Из примерно миллиона ученых, работавших в стране в середине 1990-х годов, к 2010-2012 годам страна потеряла две трети, а по данным Российской Академии народного хозяйства и государственной службы в 2015-2017 годах из России уезжало ежегодно от 70 до 100 тысяч человек. Есть и оценки более тревожные: по данным Всемирного банка из страны в 2017 году выехало на постоянное место жительства 10,6 миллиона граждан, это больше числа покинувших Украину, Беларусь и Молдову вместе взятых. Из остающихся работать в РФ, как показал опрос, осуществленный Boston Consulting Group (мнение было получено у 24 тысяч респондентов), хочет работать за рубежом половина российских ученых, 52% топ-менеджеров, 54% IT-cпециалистов. К ним готовы присоединиться 49% инженеров и 46% врачей. В ходе того же опроса было выяснено, что одна из главных причин такого рвения к отъезду коренится в низкой оплате труда людей с высшим образованием: врачи получают в России лишь на 20% больше зарплаты водителя грузовика, тогда как в Бразилии врач получает 172%, в Германии 174%, в США 261%. В этих условиях любая поддержка науки и образования высоко значима и моральна.
В пропагандистских изданиях в России нередко повторяют тезис, что отъездную тенденцию породило вмешательство западных врагов и в их числе часто называют имя американского миллиардера, финансиста и мецената Джорджа Сороса. Мы с женой познакомились с ним в январе 1988 года, когда он посетил нас в Москве с просьбой представить его Андрею Дмитриевичу Сахарову, незадолго до этого вернувшемуся из ссылки в город Горький. Просьбу я выполнил, Сахаров встретился с миллиардером. После переезда моей жены, сына и меня в США в 1988 году Сорос продолжил поддерживать дружеские отношения с нами, и я много раз уговаривал его создать отдельный фонд для поддержки ученых СССР. В 1992 году Джордж внял уговорам (в этом же направлении действовало и несколько других знакомых Сороса) и учредил Международный Научный Фонд, выделив для него казавшуюся невиданно большой сумму в 100 миллионов долларов США. Он включил меня в Правление этой программы. Двумя годами позже он создал еще один фонд –. Международную Соросовскую Программу Образования в Области Точных Наук (ISSEP) для помощи преподавателям точных наук в школах и университетах. Я был назначен Генеральным Директором программы и председателем её правления. Сорос выделил для него более ста миллионов долларов США, а позже правительства России, Украины и Грузии внесли в наш бюджет около 10 миллионов долларов из их государственных фондов и лишь президент Беларуси Лукашенко прекратил деятельность Сороса в этой стране.
Стоит оговорить, что в правлении Программ были преимущественно российские ученые — академики Ж.И Алферов (ставший позже Нобелевским лауреатом по физике), М.В. Алфимов, В.В. Власов, А.В. Гапонов-Грехов, В.Е. Захаров, Н.В. Карлов, Л.И. Леонтьев, В.Е. Фортов, украинский академик Ю.Ю. Глеба, белорусская академик Л.В. Хотылева, грузинский академик Т.Г. Чанишвили, заместители министров соответствующих ведомств. Лишь два американских ученых — Нобелевский лауреат Д. Ледерберг и ведущий биолог П. Рэйвин входили в наше правление.
Борис Ельцин показывает книгу, подаренную ему Соросом. Книга издана на средства Фонда Сороса
С момента создания Программы ISSEP российские министры рвались к тому, чтобы «поруководить» раздачей средств. Тогдашний министр В.Г. Кинелев при нашей с ним первой встрече указал на длинный стол в его кабинете и проговорил со значением в голосе: «Привозите все 100 миллионов на этот стол. Мы знаем кому и как раздать эти деньги». Я возразил министру, что сделаю всё, чтобы ни одного доллара ни ему, ни другим начальникам не попало, а все средства ушли на личные счета в Сбербанке преподавателей высшей и средней школы и чтобы отбор лауреатов осуществляли без вмешательства кого бы то ни было.
Для отбора Соросовских учителей физики, химии, биологи и математики около сотни представителей дирекции Программы разъезжалось по городам, где опрашивали от 50 до 100 тысяч студентов вузов о том, кто казался лично им лучшими учителями в школах. Заполненные студентами анкеты передавали компьютерным операторам в дирекциях Программы, все фамилии названных учителей были внесены в компьютерную базу данных, выявлялось, сколько раз имя одного и того же учителя было названо несколькими студентами. Тем самым лучшие учителя были фактически отобраны их бывшими учениками, пошедшими учиться в университеты.
Кандидаты на конкурс за звание Соросовского Профессора или Соросовского Доцента должны были сообщить о числе читаемых курсов, числе студентов, посещавших лекции, числе опубликованных книг (отдельно учебников и методичек) и статей в научных журналах (учитывался международный импакт-фактор каждого журнала), числе сделанных докладов на конференциях разного уровня, числе воспитанных кандидатов наук и тому подобное. Очень важен был индекс цитирования работ соискателя звания и исключительно важным был перенесенный с Запада метод опроса студентов о важности и новизне лекций каждого кандидата и о его отношении к студентам. Я узнал о таком опросе студентов, когда сам стал профессором американских университетов. Мы впервые в России применили данный метод в наших конкурсах. Для этого на лекции каждого кандидата приезжал посланный нами человек, он приходил на лекции кандидата, просил его выделить 15 минут в конце лекции, раздавал всем студентам анкеты, собирал заполненные листочки и привозил их в Москву, Киев, Минск или Тбилиси, все данные вводились в компьютеры. Подробно все методы описаны в моей книге «Интеллектуальная элита и филантропия», напечатанной по-русски в Москве в 2005 году и по-английски в 2008 г.
Встреча президента России Б.Н. Ельцина с Дж. Соросом в Москве в 1992 году, которую организовал по нашей с Ниной просьбе помощник Ельцина А.В. Яблоков. Сорос на фотоснимке, подаренном нам, написал: «Нине и Валерию с благодарностями за вашу помощь. Джордж Сорос. Нью-Йорк, 22 января 93 «.
Конечно, отмена существовавших ранее способов отбора победителей всевозможных конкурсов и замена их многообразным компьютерным анализом и сравнением индексов отвергала любимый способ начальников разного рода вмешаться в процесс отбора победителей. Несколько раз нам с женой говорил об этом президент Грузии Э.А. Шеварднадзе, когда мы встречались с ним в Тбилиси.
— Это же надо: вы отвергли телефонное право, мне это казалось невозможным, — говорил он нам.
— А что значит «телефонное право»? — спросил я его при первом упоминании о таком «праве».
— Да это распространенное всюду правило, когда начальник более высокого уровня звонит подчиненному начальнику и говорит: «Вы проводите конкурс? Я знаю победителя — это такой-то». Его и назначают победителем. А у вас всё решает компьютер. А компьютеру не позвонишь. Вы отменили телефонное право, — повторял нам радостно Шеварднадзе.
На встрече с Президентом Грузии Э.А.Шеварднадзе в 1996 г. в его резиденции в Тбилиси. Слева направо: зав. канцелярией президента Грузии К.И. Имедашвили, председатель правления нашей Программы в Грузии академик Т.Г. Чанишвили, В.Н. Сойфер, Э.А. Шеварднадзе, Н.И. Сойфер, академик Дж.Г. Ломинадзе
Поддержанные деньгами Сороса научные и образовательные учреждения сыграли неоценимую помощь странам бывшего СССР в целом. Международный научный фонд выдал в 1992–1994 годах гранты 63 тысячам ученых. Среди них 23% были в возрасте от 21 до 30 лет, 27% — от 31 до 40 лет, 26% — между 41 и 50 годами. Таким образом, ¾ грантов пошли на поддержку активно работающих исследователей ниже среднего возраста. Это помогло удержать молодых ученых в странах бывшего СССР (из них более 81% пришлось на долю российских ученых).
За 11 лет работы Соросовской Образовательной Программы (с 1994 по 2004 год включительно) грантами (каждый из которых превышал более чем в 10 раз тогдашнюю зарплату получателей этих премий) были награждены 76141 преподаватель: 34 026 учителей средних школ, 13 251 профессоров, 12 380 доцентов вузов, 6 573 аспирантов и 7 850 студентов вузов. Согласился Сорос и с моим предложением установить особое звание Заслуженного Соросовоского Профессора для тех, кто достиг 70-летнего возраста и в прошлом прославил страну своими исключительными успехами в области науки. Всего это звание (и ежемесячную высокую стипендию до конца жизни) получили 2 061 человек.
Для участия в нашей Программе к нам обращалось каждый год от 8 до 15% всех профессоров и доцентов российских университетов. От 10 до 30% из них добивались присуждения им желаемых премий. И они на самом деле были лучшими из лучших, настоящим цветом российской образовательной системы.
Чтобы продемонстрировать важность вклада соросовских лауреатов в науку и образование мне придется использовать много цифровых данных. Мелькание цифр, конечно, утомляет глаза, но без них невозможно понять значимость помощи.
Соросовские профессора обучили в вузах 2 809 156 студентов и были руководителями 2 770 аспирантов. Они опубликовали 5 676 книг и учебников (1 930 по биологии, 1 192 по химии, 1 135 по наукам о земле, 908 по физике и 511 по математике), напечатали 48 549 статей в рецензируемых научных журналах, получили 32 902 гранта на собственные научные исследования в других научных фондах. Великолепно показали они себя как на международной, так и внутрироссийской арене, доложив 36 967 докладов на международных конференциях и представив 13 108 докладов на отечественных конференциях.
Соросовские доценты также активно работали в науке и самоотверженно преподавали в высшей школе. Число учившихся у них студентов достигло цифры 4 166 118, они (также как и профессоры) руководили аспирантскими исследованиями (число аспирантов у них достигло 1 547 человек). Они опубликовали 8 743 книг и 31 138 статей, получили из других фондов 19 155 грантов, выступили с 24 748 докладами на международных конференциях и 61 715 раз на отечественных конференциях.
Важным побочным результатом поддержки Соросом ученых, аспирантов и студентов вцзов в России стало то, что доля тех, кто покидал страну для эмиграции, значительно упала. Сам Сорос (мигрант из Венгрии) несколько раз говорил мне, что было бы хорошо удержать людей в стране их проживания. Отец Джорджа — Тивадар Шварц в момент, когда фашистская армия приготовилась оккупировать Венгрию, проявил хладнокровие и мудрость, нашел адвоката, заменившего документы всех членов его семьи на Soros (в Венгрии произносилась как Шорош). По его рекомендации огромное число евреев также сменило фамилии и спаслось от Холокоста. Тивадар также отправил из Венгрии младшего сына в момент, когда советская Красная армия подошла к границам их страны. Так Джордж на всю жизнь стал эмигрантом и узнал на собственной судьбе как нелегко им быть. Поэтому он и считал важным помочь остаться в стране проживания тем, кто выигрывал конкурсы в финансируемых им проектах. Сорос понимал, что стипендии лауреатам улучшало жизненные позиции и помогало им оставаться гражданами стран, в которых они родились. Именно это и произошло с многими из победителей наших конкурсов, что они позже публично признавали в своих выступлениях. Мы собирали статистику относительно этого процесса в течение нескольких лет и выяснили, что “утечка мозгов” среди профессоров, доцентов, аспирантов и студентов, ставших лауреатами наших конкурсов, заметно упала.
На следующий день после празднования 80-летия Дж. Сороса в его загородном имении в Саутгемптоне, слева направо: Н.И. Сойфер, Дж. Сорос, В.Н. Сойфер
Помимо персональных конкурсов мы проводили и множество так называемых общепрограммных проектов. Сначала, учитывая, что в школах стало катастрофически не хватать учебников, так как обширная советская типографская база была после распада СССР нарушена, мы решили потратить большие средства на перепечатку лучших учебников для средних школ. Но какие из них переиздавать? Мы составили список из 130 названий учебников биологии, физики, химии и математики для школ и разослали его всем Соросовским учителям средних школ с просьбой выбрать лучшие учебники для перепечатки. Всего было разослано 4200 писем с этими вопросами. Мы получили на все из них ответы, ввели данные в компьютеры и получили в результате список из 19 учебников, одобренных для их переиздания учителями средних школ. Почти полмиллиона учебников было перепечатано за наш счет и разослано бесплатно всем Соросовским учителям. Они были обеспечены учебниками для своих школьников на несколько лет.
Следующим важным шагом стало проведение конференций для школьных учителей по всей стране, на которых Соросовские профессора и доценты читали лекции о новейших достижения в мировой науке. На протяжении нескольких десятилетий в СССР сохранялся большой интерес к научно-популярным журналам, таким как «Знание-сила», «Наука и жизнь», «Техника-молодежи» и им подобным. Тиражи некоторых из них превышали миллионы экземпляров. После развала СССР эти тиражи драматически сократились. Узнавать о достижениях мировой науки стало трудно. Но поскольку за деньги Сороса многие зарубежные научные журналы были закупленных для 120 ведущих библиотек в бывшем СССР, они позволяли Соросовским профессорам и доцентам быть в курсе достижений мировой науки. А Сорос тем временем не раз говорил мне, что было бы важно найти какой-то путь вовлечения профессоров и доцентов в общеобразовательный процесс. Именно этим стали конференции учителей. На них съезжались не только Соросовские учителя, но и большинство учителей из средних школ той области, в которой проводили Соросовские конференции (часто мы оплачивали железнодорожные и автобусные билеты всем учителям, а также платили за гостиничные номера для них). В России состоялось 450 таких Соросовских конференций в 74 городах. На них самые известные профессора из Москвы, Петербурга, Новосибирска и других городов, которых учителя прежде могли видеть только в передачах по телевизору, приезжали к ним и читали лекции (всего на них было прочитано более 3 тысяч лекций).
Надпись на книге «Underwriting Democracy», подаренной в 2017 году автору статьи «Моему давнему другу Валерию Сойеру с наилучшими пожеланиями. Джордж Сорос».
Вскоре стало ясно, что тексты лекций представляют огромный интерес и должны быть опубликованы. Но где? Ведь тиражи «научпопа» безмерно упали. Я решил издавать наш собственный «Соросовский образовательный журнал» тиражом 40 тысяч экземпляров ежемесячно. Для редактирования статей я пригласил одного из лучших научных редакторов страны, в прошлом заведующего редакцией биологии Издательства Академии наук СССР, а потом несменяемого пару десятилетий ответственного секретаря Докладов Академии наук СССР Ю.А. Пашковского. Ему помогал великолепный и деликатнейший А.Ю. Кондратович, сумевший найти прекрасного издателя в Финляндии и регулярно возивший туда и следивший за качественным изданием журнала без огрехов. Суммарный тираж журнала за 6 лет его существования составил 2 миллиона 900 тысяч экземпляров, всего вышло 73 выпуска, в них было напечатано более 1100 статей. Каждая школа России получала бесплатно копию издания, их рассылали также всем Соросовским учителям средних школ. В Грузии издавали журнал в переводе на грузинский язык. Электронная версия журнала до сих пор доступна на Интернете, где на протяжении многих лет его открывали ежедневно несколько сот читателей.
В конце века во многих научных журналах в России появились рецензии на «Соросовский образовательный журнал», отмечавшие высокий научный уровень статей в нем. Стало ясно, что на основании этих статей разумно издать энциклопедию «Современное естествознание» с отдельными томами по математике и механике, физике волновых процессов, физике элементарных частиц и астрофизике, физике конденсированных сред, общей и физической химии, общей биологии и молекулярным основам биологических процессов, наукам о земле и основам современных технологий. Сорос сначала согласился оплатить подготовку и печать десяти томов энциклопедии, но затем от этой идеи отказался. В этот момент премьер-министр страны В.С. Черномырдин выделил на ISSEP три с половиной миллиона долларов, я посетил В.И. Матвиенко, занимавшую тогда пост заместителя председателя правительства и попросил выделить 450 тысяч долларов из этой суммы, и она ответила согласием. Поскольку все статьи уже были напечатаны в журнале, мы быстро подготовили наборы десяти томов энциклопедии, А.Ю. Кондратович проконтролировал печать в той же финской типографии, доставку тиража в Москву, и через пять месяцев (в августе 2000 года) я вручил Валентине Ивановне Матвиенко шесть отпечатанных томов, сообщив, что остальные четыре тома выйдут до конца года. Она взяла в руки том общей химии и начала внимательно просматривать его страница за страницей. Мы пришли к ней с тремя академиками — Фортовым, Алфимовым и Власовым и недоуменно переглядывались друг с другом, а вице-премьер невозмутимо (наверное, минут 10 или 15) знакомилась с содержанием тома. Закрыв обложку огромного тома, она сказала:
— Не удивляйтесь, Валерий Николаевич, я, когда была аспиранткой, знала наизусть весь том «Химии» Глинки. Я был знаком с толстенным томом этого учебника для университетов и понял её интерес к этому тому. Тираж каждого из томов равнялся пяти с половиной тысячам экземпляров.
Завершить рассказ о роли фонда в России надо рассказом о Соросовской олимпиаде школьников. Её повторяли каждый год, издали шесть томов задач олимпиады общим тиражом 205 000 экземпляров. Интерес к Соросовской олимпиаде был столь велик, что её проводили не только в России, Украине и Грузии, но в 7 странах бывшего СССР в 2600 городах, и в ней приняли участие 887 тысяч школьников.
Административные расходы на всю нашу деятельность были около 8% общего бюджета.
Приведенные примеры, как мне кажется, ясно показывают, что вложения Сороса в науку и образование в России не принесли вреда стране. Если учесть, что Сорос оплатил также прокладку сетей Интернета в России (потратив на это еще более 100 миллионов долларов США), станет ясно, какую пользу принесла его треть миллиарда долларов стране в целом. Поэтому отворачиваться от международной помощи науке и образованию, как это сегодня делают российские власти, неправильно. Надо крепить сотрудничество с международными фондами и организациями, а не бояться их и отворачиваться от гуманитарной помощи.
Оригинал: https://7i.7iskusstv.com/y2021/nomer5/soifer/
