Non-fiction

...My dad never knew until later that Tatlin was his father. Nina brought Anatoly to Tatlin when he was at his last breath on a deathbed and told him "This is your real father."

Второй же секундант – Филонов, к которому Шкловский пришёл советоваться, высказал свой вариант решения: «Я буду лупить обоих, и Мандельштама, и Хлебникова, покамест они не помирятся. Я не могу допустить, чтобы вновь убивали Пушкина. Всё, что вы здесь говорите, ничтожно».

«Суди сама, до какого падения дошла наша армия, если старик унтер-офицер и простой солдат остаются во Франции, а из конно-гвардейского полка в одну ночь дезертировало 60 человек с оружием в руках и лошадьми. Они уходят к фермерам, которые не только хорошо платят им, но ещё отдают за них своих дочерей».

Часто на протяжении истории человечества если бы не миф, сложенный вокруг того или иного события, о нём, быть может, давно бы забыли. Так обстояло дело и с одним из самых известных событий новейшей истории под названием «штурм Бастилии», свершившимся 14 июля 1789 года.

Время мы проводили весьма познавательно, с посещением Красной площади и поездками на метро, которое Советы возвели в эстетике грандиозной апологии пролетариата: героика фресок, мозаик, скульптур и сногсшибательных люстр. ..

Глупышка-Тик-Токерша недавно, наделав шуму, поблагодарила испанцев за доставленную в наше полушарие цивилизацию. Да уж, спасибо большое за колонизаторов и инквизиторов, за "мыпришлидатьвам (нужное подчеркнуть)" фанатиков и сифилитиков, за рабство и унижение.”

Моё немногочисленное поколение, благодаря вышеупомянутому, росло весёлым, задорным, свято верящим в своё предназначение. А как иначе! Ведь пережили страшную войну. Позавчера умер “вечный” пахан, чьи немыслимые зверства начали потихоньку забываться, а вчера началась непонятная “оттепель”...

То, как мы в качестве главного подарка лишь заочно знакомой нам Наталье Евгеньевне везли ей из Москвы – в купейном вагоне поезда дальнего следования – мороженный кусок какой-то пожилой костистой говядины, - килограмма в два-три...

Никто в Грузии не расскажет абсолютной правды, только свою маленькую; проблема в том, что рассказчики это не чувствуют. Синдром истины в последней инстанции практически у всех тбилисцев. Не успеешь пискнуть, как сразу: "Кто тебе такое сказал?! Умная какая. Только приехала и думает, что понимает что-то в Грузии…”

...но не меньшее место занимает «Чорт» и в цветаевской мемуарной прозе. В 1934 году она посвящает ему отдельное эссе - рассказ взрослой Цветаевой об её раннем детстве. Назвала она этот рассказ смело и определённо: «Чорт». В этом рассказе она открыто декларирует свою безоглядную благодарность Чорту, доходя порой до открытой экзальтации. Вот послушайте...

Если в России люди, служащие государству, смыкаются в особую касту холодных и надменных, то в Украине этого не чувствуется, даже СБУшники кажутся обычными живыми людьми, хотя, возможно, дело в очистительной силе всеобщих страданий. Опять приходится сказать «несмотря на», поражает общая доброжелательность и радостное отношение к жизни. О климате, о плодородности говорить незачем, географию не выбирают, но мне кажется в современной истории ключевую роль сыграла — Свобода.

...Так советуют выработанные прожжёнными зеками четыре правила выживания: не думай, а если думаешь, не говори, а если говоришь, не пиши, а если пишешь, не подписывай. Но о себе Керсновская написала: «Я всегда выполняла все Божьи заповеди. А из этих четырёх – ни одной. Никогда».

На Ситникове была старая футболка, напоминающая решето, – столько дыр пронизывало ветхую ткань, что она просвечивала насквозь, наглядно демонстрируя всем гостям крепкое, плотно сбитое тело, старые спортивные брюки тоже, как пулевыми отверстиями, сверху донизу были покрыты дырами, обут был художник – в лапти.

«Это создает этические противоречия: чтобы охранять природу, вначале надо нанести ей вред...»

Преимущество, которое имело советское эйнштейноведение перед зарубежным в середине ХХ века, к 1990-м годам было полностью утрачено. Качество публикуемых на русском языке книг об Эйнштейне заметно упало и в XXI веке остаётся на недопустимо низком уровне. Серия «Эйнштейновские сборники» оборвалась на выпуске 1990 года. К этому времени эйнштейноведение в Западной Европе, США и Израиле перешло на новый, чрезвычайно высокий уровень и опирается на уникальное полное Собрание документов Эйнштейна.