Non-fiction

Многие из лиц, упомянутых в статье, если не были расстреляны, то закончили свои дни в тюрьмах или лагерях НКВД. Макс Людвигович Левин не стал исключением. Судьба его воистину сложилась из огня да в полымя.

Потом я узнал, что далеко не все решались тогда уехать из Киева, даже те, у кого была такая возможность, даже те (и таких было немало), кто мог захватить все имущество вплоть до мебели и роялей в специально предоставленном товарном вагоне. Немцы были уже совсем близко, а кое-кто все еще не верил сообщениям о преследованиях евреев и зверствах.

Так как предыдущий хозяин заведения, видимо, в приступе белой горячки покрыл два этажа ресторана приклеенными к полу коврами, то помимо мытья полов за мной была обязанность всю эту засаленную роскошь пылесосить. Пылесос был в мой рост и ревел, как “Боинг” на взлете.

Для этого накануне, т.е 12/I мы с Верой привезли на санках гроб с Вас. Острова на Мытнинскую. Переночевали у С.А. в 6 утра покушали. Завернули Мотю в чистую простыню, положили в гроб, стащили с 4 этажа вниз, впряглись в санки и вдвоём с моей черноглазой повезли по Шлиссельб. шоссе.

Еще три года назад я никак не мог найти работу, и вот теперь мною дорожат, и я даже могу ставить свои условия. Я посоветовался с несколькими друзьями. Приговор был единогласным: работа в Мемориал госпитале, известном своими классными специалистами, в том числе и патологоанатами — замечательная возможность, упускать которую нельзя.

Американским людям всегда рассказывают власти и медиа, интеллектуалы и различные лидеры, что движение Кинга не было насильственным и что расисты убили его. Но почему-то очень редко, а чаще всего никогда не упоминается исход белых. Лично я никогда об этом не слышал.

Оправданием эмиграции озабочены, конечно, сами эмигранты. Оправдания эти в разные годы разные. Сейчас они, как правило, ориентированы не на «верх» ― на «низ» человека. Уже никто не только не скажет ― даже не подумает: «Мы не в изгнании, мы в послании».

Среди историков науки и биографов Гейзенберга нет согласия по такому простому вопросу: когда Гейзенберг передал свою эпохальную статью о «соотношении неопределенностей» в редакцию журнала «Zeitschrift für Physik» – до того, как все противоречия между ним и Бором были улажены, или после.

Все большее число рядовых читателей интересуется, что скрывается за этим термином — «сланцевая революция», какая под ней лежит техническая основа. В статье мы попытаемся рассказать об этом, ограничиваясь для начала вопросами добычи сланцевого газа.

Мне представляется, что причина неприсуждения Е.К. Завойскому нобелевской премии была не одна. Это был целый клубок, скрученный из множества больших и мелких, объективных и чисто субъективных обстоятельств. И чтобы попытаться понять, в чём же было дело, не имея под рукой практически никаких официальных документов, а только журнальные публикации и книги, надо рассмотреть, по крайней мере, две стороны в механизме присуждении премии.

Пятая экспедиция все-таки достигла Калифорнии, но это им дорого обошлось. Погибла третья часть путешественников. 48 дней из 50 они провели в седлах. Питались в основном лошадьми и дикообразами, а случалось, что по двое суток люди не имели никакой пищи вообще. От голодной смерти и мороза их спасли мормоны, на поселение которых они случайно наткнулись.

Наивная вера Ленина в возможность скороспелой подготовки достаточно образованных кадров овладела им и в отношении ученых. Он посчитал, что вполне возможно быстро наготовить людей, которые станут учеными, что позволит быстро заменить ими профессоров, оставшихся от прежнего строя.

Монархия — это вид правления, при котором существует, действует, свято охраняется вековой традицией и самой властью, по крайней мере, один закон, который выше воли монарха: это закон о престолонаследии. Он обеспечивает легитимность и преемственность власти. Там, где этого нет, под ликом монархии прячется деспотия. Она держится не на законе, а только на силе; когда иссякает сила самодержца, происходит переворот.

Он безумно ревновал меня ко всем детям, даже к моему взрослому сыну. И если я дотрагивалась до другого ребенка или ласково разговаривала с ним, то быстро и метко наносил удар исподтишка, как бы утверждая, что моя любовь принадлежит только ему. Отец Тоши — поэт Евтушенко — часто шутил: Лариса, у Вас никогда не было и не будет столь верного и любящего поклонника, как Тоша.

В Ленинграде 70-х годов все интеллектуально развитые люди что-то коллекционировали: от театральных программок до экслибрисов. Да и не только в Ленинграде; в аспирантуре я познакомился с одним профессором-математиком (кажется, датчанином) который рассказывал, что весь чердак своего дома занял железной дорогой с колеей 16 мм.