Non-fiction

Речь пойдет о том, как персидский и карфагенский сигль превратился в еврейский шекель. О том, почему в Иерусалимском Храме в качестве шекелей принимали только отчеканенные в Тире тетрадрахны с изображением языческого бога Мелькарта, и как шекель стал масонским символом.

Конечно, окажись на месте Эйхмана офицер с обычным, банальным характером, не стремящийся стать сильной фигурой в борьбе рас и наций, подотдел и тогда работал бы, проводя депортации и исправно отправляя эшелоны в Освенцим. И все же, как мне кажется, некоторому числу преследуемых удалось бы спастись. Это, конечно, не были бы миллионы, но тысячи и, возможно, десятки тысяч.

Главной неудачей операции стал провал разведки. В Самуа не только постоянно располагалось отделение иорданских солдат и у многих жителей было оружие (о чем АМАН обязан был знать), но серьезные иорданские подкрепления достигли деревни до того, как в нее вошел ЦАХАЛ и планировавшиеся нами “заслоны” так и не сумели достичь пунктов назначения.

Аарон Мунблит

Понимали ли тогда эти «борцы за народное дело», что своими руками помогли завести человеческую мясорубку, в которую завтра будут затянуты сами? От Сурена мы уже ничего не узнаем, он был схвачен и расстрелян. А Ольге предстоял долгий мучительный путь, в конце которого пришла полная ясность.

Именно во дворе я узнал, что я не «аид», как говорили дома, а «еврей». Это было обидно. Все-таки «аид» уводил к моим любимым легендам и мифам древней Греции, а от слова «еврей» на километр несло оскорблением. Двор научил меня курить, сначала не взатяжку, а потом — как положено.

Самое страшное, что случилась во время нашего путешествия, был момент, когда я отстала от поезда. На каком-то полустанке я побежала на станцию за кипятком, а когда вернулась, поезд уже ушёл. Сейчас я не могу себе представить, как не лишилась рассудка. А тогда всё кругом рушилось, что и мобилизовало к выживанию.

Я не получал никаких сведений о моей семье с июня 1942 г., но в ноябре-декабре 1943 поползли первые слухи о судьбе польских евреев. Источником этих слухов были рассказы тех, кто ухитрился спастись из лагерей смерти. Люди рассказывали о страшных условиях транспортировки евреев в лагеря, о сортировке прибывших в лагерь, о «душевых» и о крематориях. В это же время появились первые слухи о восстании в варшавском гетто.

Первую Баварскую советскую республику принято относить к 7 — 13 апреля, вторую к 13 апреля — 01 мая. Общее для обоих образований — высокий темп событий со сменой участников разных партий, острые дискуссии на собраниях, нарастание социальной напряженности. Если в первой БСР коммунисты не сумели достичь полной власти в органе управления — Центросовете, отказавшись участвовать в нем не на высших постах, то во второй БСР им удалось захватить эти посты.

Я уже давно заметил, что белые интеллектуалы, выступающие за палестинцев, всегда сторонники «здоровой пищи» и принципиальные противники пирожных с кремом. Тот же, кто любит Израиль, не имеет никаких принципов и ест всё подряд.

Отсутствие названия Америка на более поздних картах Вальдземюллера часто приводят как доказательство его ошибки. Однако мне не встречалось объяснений, почему имя Веспуччи было просто убрано с карты, а не заменено на имя Колумба. А между тем отсутствие имени Колумба в названии нового континента на более поздних картах Вальдземюллера может пролить свет на причины ошибки Вальдземюллера, на то, что побудило назвать новый континент именем Веспуччи, а не Колумба.

«Какая же струна была затронута в первую очередь? Сколько-нибудь внимательный (и непредвзятый) взгляд на русскую культуру 1830–1840-х гг. убеждает: это была струна народности. Разберемся в этом ключевом для понимания становления русской философии моменте несколько глубже. Прежде всего, необходимо отметить, что понятие народности не было изобретением Уварова: он только гениально угадал, какого элемента недостает в русской идеологии, ядром которой еще со времен Московской Руси была симфония “Священства и Царства”, то есть согласие, «гармоническое соединение» Православия и Самодержавия…»

«Христос не смирялся перед злом и не учил людей этому, а давал пример сопротивления злу даже силою (например, в изгнании торговцев из храма; в изгнании бесов из людей, в иконографии есть множество изображений, как ангелы Христовы воюют с бесами, и антихриста в конце истории Он убивает)…»

«Золотой век русской литературы — это начало тропы, компас, камертон. С одной стороны, он вроде бы далеко позади, но в то же время он и впереди, и мы идём от него к нему. Наш век — это своеобразный перевал между старым и новым Золотыми веками, это “век старателей”, намывающих среди мути повседневности и собирающих по крупинкам то “золото” культуры, из которого и будет потом воздвигнут новый Золотой век…»

Шрёдингер, начиная с первой статьи о волновой механике, подчеркивал свои принципиальные расхождения с авторами механики матричной. Если они во главу угла ставят дискретные квантовые скачки, то его задача – показать, что все в природе непрерывно, и принципиального отличия с классической физикой в квантовом мире нет. Он верил, что его теория вернет квантовой физике наглядность физики классической.