Проза

Ни о чём в жизни так не мечтаю, рождённая в вольных мачтовых лесах из тёплой золотистой сосны, как постоянно быть в любимых с детства местах. Величественные и врачующие хвойные чащи с ожерельями густого ивняка по песчаным берегам рек и озёр не наскучат никогда. Вспомните, насколько доверчиво и ярко вкрапляются в хвойные леса пёстрые берёзовые и осиновые рощицы, рябинки и вязы с узорчато-резными листьями, кое-где клёны! Здесь всем есть место под солнцем.

— На этом повестка расширенного заседания комитета ВЛКСМ биолого-почвенного факультета МГУ исчерпана, заседание закрыто. Запишите в протокол. — пафосно протрубил Фу-Фу (точнее — секретарь комитета комсомола биофака Феликс Фурин) со своей трибуны. С той самой, с которой, не так давно, громил вейсманистов-морганистов и прочих апологетов продажной буржуазной девки-генетики академик-орденоносец товарищ Трофим Лысенко. — Но прошу не расходиться, есть ещё ряд технических вопросов.

Накормив Фрю оладьями с вареньем и молоком, бабушка аккуратно и неторопливо, как и все, что она делала, начала ставить веточки в вымытую до блеска крупную вазу из толстого рельефного хрусталя. Ее касания выглядели как некий древний весенний ритуал: казалось, она верила, что контакт с ее руками поможет веткам расцвести и быстрее, и ярче...

...Но ты не беспокойся: если ты, не дай бог, помрёшь, мы тебя съедим... Да ты не подумай чего! А то, ишь, испугалась уже! Нам питания-то хватает. Это мы – ну, раз уж ты спросила, – из соображений гигиены. Мы же санитары леса, сама знаешь!

Зеленый напиток бродит в застенке хрустальном. / Рецепт его - тайна для ближних и дальних. / Говорят, там немного имбиря и йо-хо-хо рома, / пригоршня пряной грязи Макондо, / ты не сыщешь в Колумбии злей.

...Лучше стань пацифистом, в изводах земного кошмара / ты бывал секундантом поэтов, ловцом крокодилов, / игроком в казино, брадобреем, владельцем пивбара, / где вторичная группа бэушный свой блюз заводила.

Речь пойдет здесь, однако, о Ржевском-среднем, Павле Алексеевиче (1784-1852), которого многие считают прототипом нашего героя. По словам критика Владимира Кузьмина, именнно этому персонажу удалось стать “той недостающей частью российской истории, которая может скрепить ее в единое целое”.

– Этносы и народы уверяют: наши мифы написаны не нами. Вся братия великих из обители поэзии, от Гете до Бродского, талдычут одно и то же: не я пишу стихи… А кто, позвольте спросить?

А если так: никаких призраков, никаких теней, просто мебель двигается сама? Вода включается, потому что ей так хочется, и аккуратно выключается, потому что хватит уже. А все потому, что природа не терпит пустоты и наполняет опустевшую квартиру звуками и движениями.

Он, бывало, едет домой, а шофер заруливает в проулок меж двух завалившихся бетонных заборов, останавливается и гнусавит: «Плиехали». И глаза у него такие добрые-добрые…

...Пока он угощал меня чудесным мороженым и шампанским в кафе «Лягушатница» на Невском, все еще было терпимо. Но выйти замуж за нелюбимого??? Уехать в чужую Москву? ..

− Вы не думайте, что премию Федьке Гусеву дали зазря. От меня многое зависит. Грамотно приготовить раствор для кирпичной кладки – это вам, братцы, не хухры-мухры! ..

...Но, как бы там ни было, а Чернышевский и Герцен сделали свое дело, и пылкий юноша просто не мог не жениться на первой встреченной им проститутке как честный человек.

...то, что сейчас вливалось в мои уши, было совершенно непередаваемым. Нет в человеческом языке такого! Каждая нота звенела хрустально и чисто. Как осколок лунного света. Или, может, там и Венера, и всякие Марсы-Нептуны… Упругие такие звуки. Они вспыхивали, как крохотные фейерверки. И схлёстывались друг с другом и разбивались вдребезги на новые узоры. Надо же! Наверное, так пели у Садко гусли-самогуды. Соловьи заливались так страстно, так неудержимо, что, казалось – весь мир рассыпься – они не умолкнут!

Михаил пил чай на кухне. Он был болен. По телевизору постоянно рассказывали о новой болезни. Вирус, охвативший всю страну, связывали с находкой в недоделанном тоннеле. Так как никто не придал находке серьёзного значения, попросту не зная, чем это грозит, вирус быстро распространился. Найденную стальную коробку не открыли, но внимательно изучили кости и металлическую часть какого-то корпуса, которая также находилась в полости тоннеля. На ней были неизвестные надписи, расшифровкой которой занимались лучшие специалисты.