Поэзия

Отлеталось. И крылья сложил. Сопла вдрызг. И соплива подушка. Как-то криво и косо прожúл. Как дожủл – от полушки до кружки.

Не оставляй тот город, что так тиранил Первой любовью, которой всегда не равен. Город, где если пасмурно, значит, ясно. Город, где шорох прибоя как шум трамвая. Город, где мама всесильнее бога Яхве. И недоступней всевышнего, так бывает.

И не ропщи, что вы не квиты. И, добротою зло поправ, еврей, прости антисемита – он иногда бывает прав

Коснулось наконец-то и тебя Вторженье жертвенного зова, Чтоб жил ещё, сгорая и любя, В стихии горестного слова.

небо же было треснувшим, как фарфор, как китайское блюдо. мы шли с тобой на Фавор. ветер, гибкий словно рука Плисецкой, шевелил виноградные листья. листья были мертвы, будто куколки бабочек. начало зимы, увы, не щадит даже место самой странной из вивисекций.

А во мне местечко дремлет, и мерцает в сердце детство с угловатыми плечами… Вот и козочка белеет на рассвете у порога… О, мои слепые предки! Сколько мне ещё скитаться по неверным вашим тропам, и терзаться вечным страхом под ногой увидеть бездну?!.