Поэзия

Не поверишь, но прошлое вовсе не стоит печали - наша память не сжалась, а просто согнулась в дугу. К забродившему морю взъерошенный берег причалил, я по кромке воды от себя безвозвратно бегу.

Знание причиняет боль: ящерка нового видения юркнет по дюнам мозга, хрустнет старая, взвизгнет новая нейронная связь. Знание – горькое похмелье, вызов и тревога - только утяжеляет ношу памяти, ведь невозможно забывать сознательно.

Ты вспомнил - розовым и алым закат нам голову кружил, протяжно пела у вокзала капелла уличных светил, и, восхищаясь жизнью скудной, любой, кто беден был и мал, одной любви осколок чудный в холодной варежке сжимал?

Ныне холод просачивается вниз, за слоем слой, В нашу беседку у корней лилий. Старые зонтики лета над головой Увядают, как бессильные руки. Не найти приюта.

А ведь так хотел невесомо жить – / над бедой скользить, над водой кружить, / и лететь над мглистым родным двором / золотистой стружкою, белым сном...

Поэт всегда живёт в убыток, / Шлифует сердцем горы строк / И отвергает натиск быта, / Где каждому дают урок...

Когда страна еще ходила строем / И все читать умели между строк, / На пустыре сошлись впервые трое, / Деля по-братски плавленый сырок...

Всё уйдёт и всё вернётся. / Замирая и дрожа, / Из-под струн на волю рвётся / Обнажённая душа...

Бог нам судья, прощающим невинных, Бог нам судья, прощенным невпопад. Пройдя по жизни жизнь до половины, Хоть в чем-нибудь да будешь виноват.

Я бесполезен для семьи и для страны. /А для себя? Моя дурная слава /Ласкает слух, как звук морской волны, /Не вам, но мне, рождающему слово…

в полтинник понял окончательно, /лишь затрещала жизнь по шву, /что жить на свете замечательно, /и с удовольствием живу!