Поэзия

За надежды, ушедшие разом,/ И дождей непрерывную сеть - / Чем обязан тебе, чем обязан… / И за осень в придачу? — ответь.

В конце концов, любой, кто приступает/ к существованью, преступает грань/ блаженного небытия, и значит,/ куда ни посмотри, везде — преступник.

Оленька, я уже смирился — отсижу, а потом/ Мы поселимся где-нибудь в Вологде, в домике за мостом./ Все-таки я надеюсь — в декабре амнистия…»/ Больше ничего не было — кроме выстрела.

Всё в мире преходяще, невесомо./ Течёт песок времён на жизни плаху./ Напев свирели заглушают громы./ Людские души съёжились от страха.

С руки сорвётся птица,/ завьётся в узел нить./ Не клянчить, а молиться,/ не льстить — благодарить.

Из цикла стихотворений

Сколько бы лодка ещё о быт Ни разбивалась, всё ж Путь держать весело, без обид, Превозмогая дрожь И повторяя, как дважды два, Прежде, чем выйдет стих: Главное это ведь не слова, А наполненье их.

…ну а так, говорил он, конечно, если был бы он капитаном и действительно вышел в отставку, чуть седой, с гарцующей тростью, с обожжённой бриаровой трубкой, после ужина в топь кальвадоса дольку свежей луны добавляя, он бродил бы вдоль побережья, вдоль сетей, перевернутых лодок, деревянных смолистых причалов, мимо пьяного увеселенья или парочек уединённых и малиновых аква-закатов, что послойно впечатаны в лето.

Почему я не ветер, не море, не свет, не огонь, не гора, не сосна, не олень или птица? Точно знает, как жить этот радостный скачущий конь. Бег – молитва его, он не может ничем соблазниться.

Палиндромы, анаграммы, логогрифы, омограммы и т.п.

Избавляется небо от просини. Неприкаянность сводит с ума. Мы навеки останемся в осени, Даже если нагрянет зима. Бесприютны по праву рождения, Тихий омут – туманная бель. Я – твоё, ты – моё наваждение, Я – твоя, ты – моя колыбель.

Что есть гордость? Конечно, она very good. Внутригранный алмаз, полуслойный асбест. Мой мобильный молчит, пожирая деньгу, потому что звоню я другим, не тебе. Мой мобильный не думает, не говорит, соглашается, будто усталый пацак, что безмерно тупы, примитивны внутри все, которые мыслят с другого конца.

просто картинка так и рисуй в тетрадь – станция пудель бабка с мешком опят с нами случилось всё уже слов не трать колокол колокол бьётся по ком опять динь-дили-дон которую ночь без сна спят цифровые люди в сетях IT в окнах рассвет заманчивый как блесна нам не доплыть уже теперь не дойти

Встань, уйди в голубые поля, Где предутренний свет колосится, Где бредёт сквозь туман бытия Одинокая ранняя жница. Наступая на блики планет, В промежутке меж светом и тьмою В даль бредёт, где мерцает просвет Между небом и синей землёю. В промежуток меж светом и тьмой Встань, пойди за жнеёй одинокой – И увидишь тогда пред собой Уходящую в вечность дорогу.

До одра, конечно, ещё далеко, на губах не высохло молоко, но, хотя, я в том возрасте, где легко говорить о возрасте этом, ко всему привыкаешь и к мысли той, что однажды станешь земной корой.