Поэзия

«Солнце мне из-за туч подмигнуло по-детски открыто, / Прошумела машина за тусклым сентябрьским окном, / Ну а я всё сижу и слежу, я здесь вместо арбитра. / Только вместо, но всё-таки в месте красивом таком...»

«Как свет, как травинка, рождается песня / И птицей несмелой летит в поднебесье. / Из самого сердца, из ласковой дали — / Протяжная песня, что раньше певали…»

«А я живу на свете / просто так / как лист на дереве / как малая травинка / у дороги / и для кого-то / я не существую / как он не существует / для меня…»

«Может ли истинно православный человек стать в своей земной жизни счастливым? На мой взгляд — нет, не может. Хотя бы уже потому, что, даже купаясь в земных благах, неминуемо будет сострадать тем, кто несчастен, будет печалиться о них. А при гложущем тебя чувстве сострадания и печали — какое же может быть счастье? А те, кто обездолен и унижен, будут на Земле всегда… Конечно, можно закрыться от них, забыть о них — или, того хуже, уверить себя, что только они сами виноваты в своих бедах, а значит, всего лишь получают по заслугам. Но думать так, поступать так — значит перестать быть православным, да и просто перестать быть умным и честным человеком…»

Давнее взаимное дружеское благорасположение авторов позволяют иронично, самоиронично и остроумно высказаться на разные, вполне спонтанно возникающие, зачастую довольно серьезные темы.

Укрощенье мира словом:/ лёгкий взмах его хлыста/ и стихает бычий норов,/ рябь вселенского холста.

Всё года безвременья слизнули,/ И остался от бредовых лет/ Белый хвостик матушки-косули/ И детеныш, семенящий вслед.

В снежном мареве города окон огни,/ В этом сонном пространстве ни края, ни дна,/ В этих сумерках слиты и ночи и дни,/ В этой мёртвой молитве поёт тишина.

Фиалка флейты в дымке позовёт/ И хрипота излечится гобоя, —/ И заново задумается тот,/ Кто смотрит, щурясь, в небо голубое.

"Давид Свортс – поэт вопиющий в Пустыне, но разве только Всевышний слышит его". (Евгений Соколовский. "Слово\Word", 91)

"Здесь, хоть и речка, что твой Потомак, /– царствует скудость. / Движется сонно, наощупь, впотьмах / ржавая супесь. / Где сладкогласно певал нам Протей, / злой, среброкудрый, / – топи валежника, мертвых ветвей / грустные груды".

"Ах, как пахнет / Твой халат! / Как салат / И шоколад, / Пахнет щукой / Фаршированной, / И капустой / Маринованной! / Пахнет клёцками / И шкварками, / И воскресными / Подарками..."

"Вот словарь – толковый том. / Сколько толку в томе том! / Но поставь его на полку, / Будет он стоять без толку."

"Как удручает то меня, / Что слишком много злобы. / И пишем мы на злобу дня, / А надо – на добро бы."

"Если нет ста друзей – зеркала вкруг себя поставить! / Кто любезней, дружище, чем сам под луной сусам? / Виртуал отраженья не хуже посконной яви. / Не уступит молчанье пропавшим в шумах голосам."