Критика

Выступая же со статьями, Вагнер как бы забывал, что он Вагнер. Элемент своего рода моральной безответственности перед историей – вот что ставит ему в вину Кац. Это позволило нацистам козырять его именем столько, сколько им было выгодно. Поэтому вопрос об ответственности Вагнера за злоупотребление его именем Кац решает положительно: да, виновен. Но этот факт не делает его ответственным за их зверства.

Где творческий человек находит наилучшие условия для творчества: в провинции, столице или в эмиграции? Этот вопрос очень актуален в наши дни, когда русская интеллигенция фактически разделилась на "провинциальную", "московскую" и "зарубежную". От того, найдут ли представители этих групп общий язык и понимание, во многом зависит судьба русской культуры, а возможно, и самой России, всего русскоязычного литературного мира. Поэтому редколлегия альманаха "Менестрель" пригласила представителей региональных, столичных и зарубежных творческих кругов принять участие в международном конкурсе эссе "Лица русского мира: сходство в различиях". Предлагаем Вашему вниманию статьи, посвященные анализу особенностей литературной жизни в столице, провинции и эмиграции.

Тургенев и Тютчев тесно связаны творчески и биографически. Между писателем и поэтом существовало взаимное человеческое и творческое притяжение, психологическая совместимость. На это указывают их произведения, эпистолярное наследие. Впечатлениями о личности и творчестве Тургенева Тютчев делился с самыми близкими ему людьми.

Юбилей писателя, 110-я годовщина со дня его рождения, был отмечен на очередном собрании Общества друзей Газданова, которое проходило в Малом зале ЦДЛ, многочисленными докладами и выступлениями. Общество было основано в 1998 году по инициативе учёного, писателя и культуролога Юрия Нечипоренко.

Они стоят рядом — Иосиф Бродский и Юрий Кузнецов. Это два фактических столпа русской поэзии второй половины двадцатого столетия, два полюса, две самых цитируемых и почитаемых фигуры двух различных спектров поэтических пристрастий отечественных ценителей рифмованного слова.

Поиски актуального жанра писателем Владимиром Гусевым

Критика большого поэта, в большей части, критика страсти: родства и чуждости. Посему — отношение, а не оценка, посему не критика, посему, может быть, и слушаю. Если из его слов не встаю я, то во всяком случае виден — он. Род исповеди, как сны, которые видим у других: действуешь-то ты, но подсказываю-то я! Право утверждения, право отрицания — кто их оспаривает? Я только против права суда. Идеальный пример такого любовного самодовления — восхитительная книга Бальмонта «Горные вершины», собирательное стекло всех его «да». Почему я верю Бальмонту? Потому что он большой поэт...