Рассказ

Роман в рассказах

Из литературного наследия

Теперь я сижу в маршрутке с двумя тяжёлыми пакетами. Рвущийся полиэтилен, надпись на нём – «Сеть магазинов «Такая-то». Вот именно что сеть. Сеть опутала нас.

Человек выходит из тюрьмы и отправляется туда, где у него спрятан чемодан с миллионом долларов. Дальше – для сюжета – этот миллион может быть похищен (это если с чемодана все начинается), или же его обладатель предается беззаботной жизни (если это уже финал).

Эти простые, без претензий, девочкинские штучки были напечатаны в одном экземпляре на пишущей машинке "Москва" в середине 90-х. Так, для себя. Но теперь это уже немного исторический документ: почему, например, "в городе не пахнет кофе эспрессо"? В сегодняшнем городе пахнет не только кофе, но и корицей (в "Синнабоне", например.) Но запах эспрессо в сиротском воздухе 90-х - это совсем другое, поверьте, дети мои. Так по-разному пахнет одна и та же сигарета в больничном туалете - и в офисе "Газпрома". Так физически (состав, все дела) различается воздух фламандцев и импрессионистов, отсюда и колорит. ...А спортивные штаны - остались, увы.

«Скажи, Кто такое Ленин?» Я тихо ответил: «Он – вы». С. Есенин. «Анна Снегина». Классовая борьба продолжается; она только изменила свои формы. В. И. Ленин.

Вся проблема в том, что даже когда искренне полной душой и всем сердцем любишь женщину, то все равно ничего поделать с собой не можешь, и происходит это не из-за особенной мужской подлости или грязного и чудовищного характера, а от каких-то независящих движений, эмоций, что ли. Я тут специально говорю, что не чувств, а эмоций и движений. Это совсем разные вещи, мужчины поймут, а история эта не для женщин пишется, и нам, честно говоря, на женщин в этой истории фиолетово, хотя любовь обязательно присутствует.

Исчез Кусуслик. Трехцветный кот с кляксой на носу, желтыми разводами на мордочке, черными лапками в белых полосках. Исчез и адреса не оставил. Может быть, выбежал в открытую дверь, когда уходили гости, и бродил теперь у помоек, пытаясь разжалобить сердобольных старушек. Может быть его подобрал «на счастье» кто-нибудь из жильцов нового дома и наказывал сейчас, таская за загривок и тыкая мордой в лужу, за то, что Кусуслик неизменно следовал правилу: «Хорошо быть кисою, хорошо собакою, где хочу пописаю, где хочу покакаю». А может быть, в это не хотелось верить, Кусуслик не усидел на рейке открытой форточки, свалился с пятого этажа и вряд ли был счастлив в последние мгновения своей кошачьей жизни, падая вниз головой – не человек ведь.