Мнение

Стоит выполнить все дела по списку, намеченные на день, — немедленно возникает стойкое чувство, будто что-то не так. В обжитый стереотип чувства жизни входит непременной компонентой чувство вины, даром потраченного времени, недоделанности начатого, — чувство сосущей нехватки жизни, за которой надо тянуться, преодолевая и себя, и встречающиеся по пути обстоятельства.

С поэзией Юлии Драбкиной я знаком уже больше десяти лет и при каждой встрече с её стихами испытываю смешанное чувство узнавания знакомого и удивления новизной. Её стихи не из тех, что сами собой запоминаются и потом читаются наизусть по случаю, но из тех, которые не отпускают, если ты уже вошёл в них.

За три тысячи лет, прошедших с Троянской войны, мы так и не научились предотвращать штормы и ураганы. Но, по крайне мере, мы теперь точно знаем, что человеческие жертвоприношения в этом деле не помогут. И то, что мы теперь умеем хотя бы предсказывать бури за несколько дней, — немалая победа цивилизации.

С чего обычно начинают работу? С начала! Одни сначала знакомятся с работой предшественников, другие сразу берут быка за рога, предшественников на потом оставляя. Работу над переводом ТАНАХа — не заслуга, так получилось — начал я с «середины». Как оказалось, это было удачей. Иначе не справиться с первыми двумя стихами книги Вначале и ТАНАХа всего. В них — три проблемы, весьма и весьма не простых.

Для понимания ситуации надо знать, что в общинах Восточной Европы существовало чёткое разделение на «нéмеров» («берущих») и «гéберов» («дающих»). Ещё в «Киевском письме» — рекомендательном послании Х века — специально подчёркнуто, что рекомендуемый был из дающих, а не берущих.

И прошло детство. И прошла юность. Наш скрипач — возмужал. А жизнь бежит, подобно горному потоку. И вот уже седина на висках. А на скрипке — всё меньше струн. Незаметно подкрадывается старость. И наш скрипач, наш мальчик — с седой бородой. И скрипка — без струн.

Есть старый анекдот. На передаче "Твой IQ" на вопрос: "что лишнее среди слов: морковка, лук, картошка, Lexus?" маленький Моня ответил: "морковка, лук, картошка". Так вот, это — про «Талпиот».

Ясно, что к середине 1932 г. Мандельштам выбирает оружие теракта: принято решение бороться с тираном его же, тирана, оружием — убийственным перформативным (манипулятивным) текстом.

Произошло то, что Фрейд в свое время назвал вытеснением — окружающие народы были не в силах конструктивно осознать и адекватно воспринять катастрофические события, связанные с появлением иудаизма на арене истории, и посему страх перед евреями обратился в комплекс и прочно утвердился в подсознании человечества. Явление, которое, согласно классическому психоанализу, становится причиной невроза.

В Квартире жили известные литературоведы — Раиса Давыдовна Орлова (Светкина мама) и Лев Зиновьевич Копелев (муж Р.Д.). Это была большая семья с многочисленными детьми с обеих сторон из разных браков, с другими близкими родственниками, жившими по близости или не очень, а также многочисленные друзья, часто бывавшие в Квартире.

Давно известно: врач — это очень еврейская профессия. И следует признать, что практически вся система здравоохранения в Киргизии родилась, выросла и получила развитие главным образом благодаря усилиям, знаниям, таланту еврейских врачей, профессоров, организаторов здравоохранения. И это не преувеличение!

Как представляется, перед нами важный автобиографический документ, задающий начало конца отношений двух искренне привязанных друг к другу людей. Когда же происходил этот разговор? Для ответа на этот вопрос обратимся к тому, что известно о Николаевой и её отношениях с Хлебниковым

Рецензия на книгу Татьяны Аиновой «Тайные Тропы»

«Может ли истинно православный человек стать в своей земной жизни счастливым? На мой взгляд — нет, не может. Хотя бы уже потому, что, даже купаясь в земных благах, неминуемо будет сострадать тем, кто несчастен, будет печалиться о них. А при гложущем тебя чувстве сострадания и печали — какое же может быть счастье? А те, кто обездолен и унижен, будут на Земле всегда… Конечно, можно закрыться от них, забыть о них — или, того хуже, уверить себя, что только они сами виноваты в своих бедах, а значит, всего лишь получают по заслугам. Но думать так, поступать так — значит перестать быть православным, да и просто перестать быть умным и честным человеком…»

«Это насельники зимних прорубей. Это — реликт двоеверия: языческое на Русском Севере не вытеснено христианским — имело место их своеобычное переплетение. Или контрапункт — если хотите. Или интерференция. Здесь находится важнейший ключ к пониманию Русского Севера во всей его неповторимости и уникальности. Пласт лёг на пласт. Потом началось перепластование. Так образовалось богатое узорочье северной духовности — поэзия Галины Рудаковой проявляет его…»