Интервью

«— Клюшка, шайба… — это же всё элементы фетиша, простейших примитивных религиозных практик. Это как воины Востока в стародавние времена обожествляли оружие. То есть считали свои мечи одушевлёнными сущностями, которые им помогут в критический момент боя. Казаки тоже освящали шашки, знамёна, но это несколько иное. Призвание Христа — это отказ от греха, стремление не посрамить силу оружия собственной слабостью, стремление быть готовым к непредсказуемой ситуации, способным преодолеть её, выйти из неё не побеждённым и посрамленным, а достойно…»

«Согласна с некогда услышанными мною словами о том, что поэт должен не удивлять, а удивляться, идя по жизни. Снегирю, прилетевшему на твою кормушку за окном, вечерней грозе, радуге, самолётику в вышине, да мало ли чему. Тому, что живёшь. Примечать, удивляться, любить всё это и радоваться…»

А. Д. – Молчание – это последняя радость несчастных; не выдавайте никому своей скорби. Любопытные пьют наши слезы, как мухи пьют кровь раненой лани.

Когда Гилельс был молодым, эмоциональное неприятие закрывало от великого педагога истинную картину. Он был человеком страстным и пристрастным. И Гилельс долго казался ему лишь виртуозом. В 1935–38 гг. Нейгауз все-таки стал руководителем Гилельса в аспирантуре, но и тогда настоящего взаимопонимания между ними не возникло.

Искусство — это единственный ориентир. Об эпохе судят по искусству, не по военным конфликтам. Только искусство может поддержать в нас человечность. Театр — это общение. Без него человечество погибнет. Без слов, без жалости. Искусство же дает силы.

«— Люди не отдаляются от лошадей. Считаю — лишаются их. Потому что уже много десятков лет “выводят” из людской жизни этих самых лошадей, изводят целиком даже уникальные породы, великие породы, такие как донская, терская, орловская рысистая, отечественные тяжеловозные... Лошади остаются в добрых снах, сказках, фильмах, книгах, да и то всё меньше…»

«Так мы с вами станем участниками живого литературного процесса, создавая коллективные интервью с современными писателями — будем читать качественную текущую литературу, ставить волнующие нас насущные неформальные вопросы, а “парусные” душеведы поделятся своими открытиями…»

«Если говорить о русской поэзии, то на внешнем плане, надо полагать, в ближайшем будущем будет наиболее заметной (и востребованной) социальная проблематика. Все-таки социальное расслоение произошло в нашей стране в период реставрации капитализма чересчур быстро по историческим меркам — и еще не отображено как следует поэтически. На подходе — некий поэт-трибун, сотрясающий сердца всех бедных людей моей страны…»

«В принципе, с точки зрения традиции, надо, конечно, обратить внимание на то, что когда христианство пришло в Грецию, в Средиземноморский мир, то Олимпийские игры были запрещены и спорт отошел не только на второй план, а фактически исчез и не существовал в той же мере, в какой существовала христианская цивилизация. Наверное, это не случайно, потому что в спорте акцент делается на тело, а в христианстве на дух. И, пожалуй, можно представить себе, что распространение спортивной культуры идет за счет усиления, перемещения внимания с души человека, с его внутреннего мира, с его этического, с его мистических отношений с Богом, с его этического совершенствования — на сферу телесной силы, телесной красоты. Поэтому спорт возродился на закате христианской цивилизации, или даже после ее краха…»

«Как ни парадоксально, но люди оказались не готовы к более тесному общению со своими близкими в условиях социального дистанцирования и самоизоляции. Сейчас повсеместно резко возрастает физическое и нервное напряжение во взаимоотношениях. Оно поглощает не только семьи, но и влияет на социальную среду. Из-за напряженной ситуации большинство, к сожалению, скорее готово выплеснуть на другого человека весь свой негатив, всё своё недовольство, нежели разобраться в его причинах и найти верное решение…»

«Желаю читателям журнала “Парус”, чтобы художественное слово утешало, радовало, поднимало настроение и помогало жить…»

«Я читала стихи на воздушном шаре, в рубке капитана парохода “СССР”, в модных галереях и в сомнительных квартирах, в барах и театрах, в Берлине, Лейпциге, Вене, Москве, Риге, Киеве и Львове. Но бывают особенные чтения и особенные публикации, воспоминания о которых бережешь с трепетом…»

«В литературном творчестве в первую очередь мне важна оригинальность идеи. Без привязки к жанрам. Об обыденном мне неинтересно писать…»

«Однажды я оставила на кресле простой карандаш, забыла про него и забралась в кресло с ногами. Острый грифель впился мне в пятку, как стрела в пятку Ахиллеса. С тех пор я и пишу. А если серьезно…»

«Моя творческая биография, если исключить творчество научно-техническое, коротка. Но она могла начаться в 80-х годах, когда журнал “Вокруг света” объявил конкурс короткого фантастического рассказа. Я послал в редакцию рассказ, в котором ракетам ПВО привили эмоцию “ненависти”, и они гонялись за целями, как волкодавы за кошками. Пришел отказ, и из объяснений я понял, что тот, кто читал, ни черта не понял (может быть, потому, что торопился). А интрига в рассказе, на мой взгляд, была замысловатая. Долго не мог решиться, но в конце концов встретился с редактором отдела Соколовым и растолковал ему идею. Он выслушал, согласился, что всё логично и занятно, но, увы, конкурс завершен. Следующий рассказ в журнал я отправил через 35 лет…»