История

Спорт в Союзе был гораздо больше, чем просто спорт. Подразумевалось, что победы отражают преимущества советского строя. Как поется в «Рассказе технолога Петухова» Юрия Визбора «А также в области балета мы впереди планеты всей!» А поражения считались постыдными и, по возможности, скрывались.

До этого момента судьбы Самсонова и Власова весьма схожи. Далее — разлом. Самсонов стреляется. «Император верил мне. Как же я смогу посмотреть ему в лицо после такого несчастья?» Власов идет к немцам. Отдавать жизнь за Сталина он не счел нужным.

Юнг в свое время обратился к древней мифологии за помощью в объяснении «однообразности восприятий, зачастую отличающихся иррациональностью». В общности мифических образов и сюжетов он не увидел общего исторического источника. Не найдя другого объяснения, он заместил историчность мифов теорией архетипов.

С одной стороны, Холокост никогда не получил бы таких масштабов, если бы у нацистов не нашлись добровольные пособники из местного населения. Но с другой стороны, ни один еврей не смог бы уцелеть на оккупированной территории без помощи местных жителей. Извечная дилемма добра и зла, праведника и палача.

Когда Киров был в Тбилиси постпредом, он дал телеграмму в штаб одиннадцатой армии: «В реввоенсовет, Орджоникидзе. Сбежал провокатор Берия, арестуйте». И его посадили в бакинскую тюрьму. А потом Багиров его освободил. И тот и другой были провокаторами. Багиров же, на самом деле, служил в земской полиции, а когда советская власть пришла, перекрасился.

Судьба Антона Рубинштейна совмещает огромный успех его значимости в истории музыки и глубокую драму его национальной принадлежности. Композитор делится в одной из своих работ, — для русских я немец, для немцев русский, для христиан еврей, для евреев христианин, для вагнерианцев он классик, для классиков вагнерианец и так далее.

Приятно сознавать, что миссия Михоэлса в Бостоне так обстоятельно и с любовью изучена специалистами разных профессий и нашла отражение в театральном искусстве. Несомненно, накопленные материалы могут составить основу ценной книги.

У христиан Мессия уже приходил, и это был Иисус Христос. Но так как обещанного мира, безгрешности нет и несправедливостей в мире не убыло, то они ожидают его «Второго пришествия», когда все обещанное, и обещанное кстати только евреям, сбудется.

Вот что изрекали отцы Церкви в адрес евреев в ту пору, когда записывался трактат Гиттин: «Богоубийцы, убийцы пророков, враги Господа, богоненавистники, недруги милосердия, враги веры своих отцов, заступники дьявола, змеи, клеветники, богохульники, люди, чьи души блуждают во мраке» (Григорий Нисский).

Художники одиноки, как горные вершины, видимые издалека над серыми долинами, над плоской массой обывателей. А то, что они видят друг друга и в звездной темноте и под сияющим солнцем, только подчеркивает факт индивидуальной исключительности.

Многие из лиц, упомянутых в статье, если не были расстреляны, то закончили свои дни в тюрьмах или лагерях НКВД. Макс Людвигович Левин не стал исключением. Судьба его воистину сложилась из огня да в полымя.

Потом я узнал, что далеко не все решались тогда уехать из Киева, даже те, у кого была такая возможность, даже те (и таких было немало), кто мог захватить все имущество вплоть до мебели и роялей в специально предоставленном товарном вагоне. Немцы были уже совсем близко, а кое-кто все еще не верил сообщениям о преследованиях евреев и зверствах.

Для этого накануне, т.е 12/I мы с Верой привезли на санках гроб с Вас. Острова на Мытнинскую. Переночевали у С.А. в 6 утра покушали. Завернули Мотю в чистую простыню, положили в гроб, стащили с 4 этажа вниз, впряглись в санки и вдвоём с моей черноглазой повезли по Шлиссельб. шоссе.

Еще три года назад я никак не мог найти работу, и вот теперь мною дорожат, и я даже могу ставить свои условия. Я посоветовался с несколькими друзьями. Приговор был единогласным: работа в Мемориал госпитале, известном своими классными специалистами, в том числе и патологоанатами — замечательная возможность, упускать которую нельзя.

Шансы конкурирующих мемов на выживание и дальнейшее развитие, равно как и размеры причиняемого ими ущерба, определяются вовсе не убедительностью их теорий или степенью их кровожадности, но одним-единственным вопросом: сумеют ли люди, собравшиеся под знаменем этого мема, создать в течение немногих поколений реальную общинную жизнь.