История

Андреевский Гоголь был слишком неожидан не только для тех, кто его не принимал, но и для тех, кто хвалил. От такого Гоголя становилось не по себе.

Сабина, талантливая молодая еврейка из Ростова, в начале двадцатого века соучаствовала в интеллектуальном подвиге двух столпов современной психологии, а потом была забыта, потому что в 1923 г. она, по приглашению Троцкого, уехала из Европы в Москву "строить нового человека.

Гений и порок. Высокомерие и занудное пьянство. Неистовые поклонники и проклятие критики. В этом весь Кукольник – вплоть да ухода с литературной сцены со словами: «Слава Богу, я вышел из литературного омута так чист по совести, как ни одному из нынешних литературных деятелей вероятно не удаётся…».

В книге «Управляемая наука», изданной М. Поповским в эмиграции, он посвятил Ухтомскому и Меркулову три небольших абзаца, в которых ухитрился переврать все, что только можно было переврать.

Только почти через двадцать лет, совершенно неожиданно, из рассказа приятельницы я поняла, что мы с Джоном купили тогда иконы у Алекса Либермана – мужа (вдовца) Татьяны Яковлевой – парижской любви Маяковского.

Мы не были знакомы до встречи на Ленинградском телевидении, когда обоим было уже чуть-чуть за тридцать. Но... как же, оказывается, много было в жизни у каждого из нас, таких разных, но ровесников (и этим всё сказано!), похожего; сколько пришлось пережить общих событий, потрясений, разочарований!

Данное письмо — свидетельство перемены творческой судьбы Л. С. Понтрягина (1908-1988) — одного из крупнейших математиков двадцатого века, основные научные достижения которого относятся к топологии, теории дифференциальных уравнений и теории оптимального управления.

Его увлеченность XVII веком и творчеством И. Ньютона замечательным образом проявилась и в уже упоминавшейся монографии «Научная революция XVII века», и в его докторской диссертации, посвященной ньютоновским «Началам». Обе эти работы можно отнести к числу лучшего из написанного о науке того времени.

Козырев никогда не позволяет себе праздного фантазирования, чисто развлекательных сюжетных ходов и забавных ситуаций, придумываемых исключительно ради смеха. Всякий персонаж нагружен у него особым смыслом и целью, для понимания которых требуется определенное интеллектуальное усилие.

Владимир Маяковский – это как отдалённая Планета (только литературная): давно, казалось бы, открыта, но так толком и не исследована; природа происходящих на ней катаклизмов не ясна, вызывает множество споров и диаметрально противоположных мнений.

Демонстрируя немногословные, но яркие характеристики мужчин (реже – и женщин), управлявших Швецией со времён викингов, автор книги, историк Бенгт Лильегрен, преподносит читателям своё слегка непочтительное отношение к правителям без соблюдения тех приличий, которые традиционно сопровождали их с давних пор.