История

Здесь, в Старом городе, и до сей поры — уютные кривые улочки, мощённые брусчаткой, домики в два-три этажа, цветные фасады, крыши под черепицу… Дворы, где непременно балконы, лестницы, бельё на верёвках… Поскольку исторически, следуя рельефу местности, Тбилиси строился по склонам гор (здесь говорят: «У нас куда ни иди, всё равно получается в гору»), дома в городе располагались уступами, скученно и плотно примыкая друг к другу.

Трагический парадокс истории в том, что беспрецедентную исповедь гения оперно-симфонических блокбастеров, отравленных юдофобией, порнографией и сверхволей, воплотил безгрешный советский маэстро-еврей, чудом недобитый Сталиным и нацистами, и проживший в стране, наотрез отказавшейся от суда над собой и очищения её моральными богами. Об интерпретации же Рабиновича нельзя говорить: её надо слушать и молчать!

В ташкентской биографии Вайнберга были белые пятна. Например, нет сведений о том, как он попал в Ташкент, помог ли ему в этом вопросе Михоэлс, где он жил в самом начале эвакуации, когда была свадьба с дочерью Михоэлса Наталией Вовси, в чем заключалось его участие в написании музыки к драме «меч Узбекистана», которая стояла у истоков оперного жанра Узбекистана. На некоторые из них удалось найти ответ.

Среди университетов России с конца XIX века выделяется Казанский. Для него было специальное Положение, связанное с конфессиональными проблемами (отсутствие обычной процентной нормы приёма неправославных детей). Это означало некоторые вольности и в других вопросах, что было притягательным мотивом.

Таким образом, можно утверждать, что традиционное представление о банках как независимых финансовых организациях, берущих деньги в кредит и раздающих кредиты, поддерживается мифологией, но не соответствует реальности. Банки являются учреждениями, состоящими на службе у государства и осуществляющими тотальный контроль за всеми действиями людей и организаций, связанными с деньгами.

Через усадьбу проходила сибирская дорога — тракт, и всё лето проходили беглые. Они нас не боялись, в Сибири знали, что у нас и у Стахеевых около Елабуги было пристанище — всегда в сторожке в лесу на опушке ставили хлеб и молоко. А политические беглые подходили к балкону, и мы с ними разговаривали и кормили их. Помню очень интересные были поляки.

Любые суждения о советских карательных учреждениях — положительные ли: «холодная голова, горячие органы, вовремя умытые руки» — резко ли отрицательные про «банду садистов, убийц и бюрократов» — оставляют в стороне, что главным в их жизни был тот же фантастический бардак, как и в других конторах.

Одна страсть бушует в легкомысленном сердце хана. Построил новый дворец в Бахчисарае, превратив его в увеселительное заведение для артисток из Петербурга и Европы. Бесконечные развлечения, соколиные охоты и джигитовки подданных. Ему постоянно нужны деньги и потому без устали обкладывает новыми налогами население. Это печально закончится… Совсем скоро.

Самый заядлый анахорет, возьми хоть меня, живёт так, как если б в небесной канцелярии педантично велось его дело, отмечались его достижения и ошибки. Мысль о загробной жизни биологична. Физическая картина мира не оставляет этой мечте ни единого шанса, отметает её как вздор, но искоренить её, исключить из картины мира человека или хоть муравья можно только одним способом: уничтожив всё живое.

Широко растиражированное письмо — удел литературного опыта неизвестного автора. Жаль, что душевный рассказ о письме на фронт приправлен «клюквой», тем более на такую серьёзную тему как подлинные свидетельства блокадников. Для точного восприятия и понимания былых событий — первоочерёдны глаза и чувства очевидцев.

Ионатан — самая трагичная фигура цикла рассказов о Шауле и о Давиде. Он раздираем между любовью к Давиду и преданностью отцу. Ионатан предупреждает Давида о намерении отца убить его и просит укрыться. Тем временем он заговорит с отцом о Давиде и отцовские слова ему передаст. Шауль словам сына, просящего его не грешить против Давида, не проливать крови невинной, «ни за что убивая», внимает.

Богу противостоит Сатан, существо могущественное, но вовсе не всемогущее. Иов теряет всё — Иову, выдержавшему испытания, всё возвращается. И все наши рассуждения были бы натяжкой, если бы всё не начиналось так: «Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен, и удалялся от зла». Значит, не «за что», а «для чего».

Ибо преподано (барайта): «если стоял (коhен) и приносил минху (хлебную жертву) омера, и она оказалась оскверненной в его руках, он сообщает (об этом) и приносят другую (жертву) вместо неё. А если нет (другой) кроме неё, говорят ему (коhены): “будь сообразительным (пиккеах) и молчи!”»

Влодек очень походил на выпускника ВПШ (Высшая партийная школа), но, так сказать, с человеческим лицом, не злой, но озлобленный и целеустремленный, собранный и готовый на многое ради карьеры мужчина, осваивающий новое место проживания. Он много лет прожил, учился в школе, созревал в Красноярском крае. Иерусалим был, вообще-то, мал для него, для его масштаба, но пока сходил в качестве трамплина в будущее.

Менахем Бегин приказал покинуть экипажу судно, но сам оставался на борту до конца, сошел в шлюпку одним из последних и велел бойцам Эцеля сложить оружие. Сам Бегин говорил впоследствии, что из всех услуг, которые он когда-либо оказал государству Израиль, самой большой было его решение любой ценой избежать гражданской войны.