История

Как и с выборами в члены-корреспонденты, повторялась история с выборами в академики. Его не выбирали, хотя все, я думаю, знали, что он по «Гамбургскому счету» является астрономом «номер 1» в нашей стране. Его выбрали в Американскую Академию Наук, членом Королевского Астрономического Общества Великобритании, он получил очень престижную золотую медаль Тихоокеанского Астрономического Общества им. Брюс, являлся профессором Парижского Университета. Но нет пророка в своем отечестве.

В этой переписке отражена не только деятельная дружба и сотрудничество Б.П. Герасимовича с крупнейшими американскими астрономами, но и жизнь самих стран — России, США, отчасти Европы, Германии в переломные 20-е — 30-е гг. их истории, а также существенная роль Герасимовича в налаживании международных контактов советских астрономов еще до дипломатического признания СССР в Европе и США.

В конце лета 1921 года русская литература понесла невосполнимые утраты: 7 августа умер Блок, 25 августа был расстрелян Гумилёв. Шахматы играли существенную роль в жизни и творчестве обоих поэтов, являвшихся во многом антиподами. В историческом очерке «Последние дни старого режима» Блок косвенно указал на шахматное увлечение Николая II.

«Брежневская оттепель» сошла на нет очень быстро. Снова начался зажим цензурных гаек, обыски и аресты, суды. В этой атмосфере у самых чутких эмоциональное напряжение зашкаливало, картина мира непредсказуемо искажалась. Андрей Битов всегда тянулся к самым ранимым, самым незащищённым.

И вот Николай Львович Эрнст, по несчастью этнический немец, в комментариях к переводу трактата шведского историка XVIII века И Тунманна, упомянул «Великое готское царство» в Крыму. Ему инкриминировали «германофильскую пропаганду в крымской науке». В феврале 1938 года он был арестован и осуждён как «немецкий шпион» на 8 лет лагерей.

Приободрившись после победы над «левой оппозицией», Сталин стал придавать своим речам и статьям характер директив, обязательных для исполнения всеми в стране, он заговорил как пророк, изрекающий истины, которые никто не может отвергнуть.

Фокус в том, что эти творения видели десятки и сотни художников. Не только во Франции. И никто их не принял всерьез ― лишь как удачную шутку. Поэтому вряд ли есть основания ставить вопрос о следовании московского гения парижскому. Для французского писателя это был юмор, для русского художника ― философия.

Саму картину «Весна» современные искусствоведы сегодня рассматривают как вечно повторяющуюся в рамках неоплатонического гуманизма, историю о трех стадиях прохождения души. От насильственного (Зефир) ввода души в мир, прохождения ее по земному саду любви (Венера) и последующего восхождения на небеса (Меркурий-проводник).

Разработка теорий считается маркером принадлежности к высшей, жреческой касте в науке, уже хотя бы потому, что теории никто не заказывает (всем нужна подзорная труба), а, стало быть, и не оплачивает, и теоретики — самые нищие и наиболее оберегаемые ученые.

В основе предлагаемой концепции экономического рывка лежит радикальное повышение доли фонда накопления основных фондов в ВВП: с нынешних 14% до 40-45%. Аналогичный уровень был и у ряда азиатских тигров и в СССР в начале 30-х годов. Одновременно произойдет увеличение оборотных фондов, ассигнований на науку и образование.

Вряд ли мог ожидать молодой парень, только что окончивший учительскую школу и собиравшийся стать сельским учителем, что его столь простое, непритязательное, невольно напоминающее о Надсоне (творчеством которого Георгий, как и многие его сверстники, всерьез увлекался) стихотворение напечатает крупнейшая газета всей Сибири.

Если поместить фрагмент военных воспоминаний Кузнецова о краткой беседе с полковником Корявко в контексте его историко-философских рассуждений о Спинозе, то появление имени этого философа при описании Сталинградских будней, не кажется странным.

Доходило до анекдотов. Например, на день рождения я пригласил в гости несколько новых друзей. Володя Блох, весельчак и балагур, поднялся с тостом: «Евреи! А что среди нас делает этот гой? Выпьем за него!» Я с изумлением огляделся и обнаружил себя единственным русским в компании.

Честно говоря, учеба на матмехе (не комсомольская работа, не развлечения студенческого уровня, а именно учеба с точки зрения не знаний, а отметок) была для меня адом на Земле, и сейчас я не представляю, как все пережил.

Основное же, золотое, сутью бывшее СМОГа, ядро было с маху, без всякой жалости, без раздумий излишних, жестоко, так, чтоб выжить было нельзя, как намечено было, режимом, посреди бесчасья, в стране драгоценной нашей, разбито.