Литературоведение

Представляется, что причиной возникновения столь странного и противоречивого образа автора сонетов является неверная исходная предпосылка. По моему мнению, Шекспир не был автором сонетов. Их написали три человека — две женщины и мужчина, близкие родственники, члены одной большой семьи.

Я любила бывать в этом доме, в нем жил дух родных ленинградских квартир с их особым уютом: корешки знакомых книг на полках, фотографии вперемешку с картинами на стенах и только в гостиной — камин, американское дополнение к эмигрантскому интерьеру.

Я допускаю мысль, что кому-нибудь этот иллюстративный ряд в книге может показаться необязательным, нарочито искусственным, но удивительное дело — по мере погружения в ткань книги открывается чудо: каждый рисунок оказывается абсолютно необходимым, а его точное “попадание” именно в нужное место книжного поля оборачивается магической аурой издания.

В книге Зоар нет винограда. Там — буквы-кони, там — всадники, там — речь о наступлении с боевым оружием в руках. А у Мандельштама — в первую очередь именно зрелище спелой виноградной лозы вызывает картину тех самых конной битвы и текста одновременно, где, правда, нет огня, но есть свет — целые горы южного света.

Это был стихотворный альбом, в котором (о, святой ужас и радость!) оказались вписаны стихи Анны Андреевны Ахматовой с ее правкой (наискосок), проставленными ее рукой датами и так далее.

Татьяна Лившиц-Азаз написала удивительную книжку: с одной стороны, в ней отражен частный опыт эмигранта, нашедшего свою духовную нишу в журналистике, а с другой, — на страницах книги идет откровенный разговор о жизненно важном предмете: о самоидентификации выходца из России, “построившего свой дом” в Израиле.

Переулочки Арбата, живущие в объятьях Пречистенки и Поварской, – бывший дворянский район столицы, а ещё раньше – слободской. Исчезнувшие навсегда, неузнаваемо изменившиеся, они всё окликают то говорящей топонимикой, то поэтической строкой, хранящей память о старомосковской жизни. А то и напрямую – воспоминаниями о поэтах, чьи следы не остудили зимы перемен, градостроительных новшеств и – «находок».

О Бурлюке-поэте можно говорить и говорить. Но если в предыдущих публикациях мы говорили о самом процессе написания им стихов, то в этой, завершающей, я хотел бы взглянуть и на «другую сторону медали».

О книге Светланы Андроник «Островенное»

О книге Аксаны Халвицкой «Синопсис о сапиенсах»

О книге Владиславы Ильинской «Анекдоты о дожде»

О книге Бориса Вольфсона «Канатоходец, или После постмодерна»

О книге Дмитрия Близнюка «Снегопад в стиле модерн»

Заметки о романе «Полёт бабочки»

О книге Светланы Астрецовой «Зеркальный лабиринт»