Литературоведение

Слова, считал Бродский, как и люди, имеют свою судьбу, свой статус. Слово «русский» у Бродского было не национальностью, а определением к слову «язык», а слово «еврей» - несомненным подлежащим, отягчённым последствиями.

Грин обожал Питер. В Петрограде создана самая знаменитая книга «Алые паруса». Питерским воздухом пропитаны годы необузданной молодости, первые рассказы, придумка псевдонима, связанная с тем, что был в бегах. Аресты, любовь, кутежи, лихачество…

Нетрудно высчитать, что встреча Зиновия Ефимовича с Твардовским состоялась ранней осенью 1968 года, советские танки только что вошли в Чехословакию; строка о пражском парке подсказывала, в связи с чем было написано стихотворение.

Своим героям в старинном духе Бердников дает меткие характеристики в подзаголовках. Подробно описаны “звезды” куртуазного века, от “вечновлюбленного” щеголя Виллема Монса (младший брат фаворитки Петра I, окончивший свои дни на плахе), до “русского Помпадура” Ивана Шувалова и “демона интриги” Сергея Салтыкова.

В подмосковной электричке раздается глас народа: «...Нужен переход Руси из жидообразного состояния к ледяной твердыне – Великий покаянный канон! Всеконечное решение». Илья Борисович размышляет в ответ: «У вас нет другой Руси? Я хочу Русь, но без этого всего. Она пьет и бьет – значит, любит».

«...Давно заметила, что хорошая книга подталкивает к размышлениям: автор как бы ненавязчиво втягивает читателя в «диалог» наблюдений над жизнью и раздумий. Из числа таких изданий оказался сборник прозы Владимира Иванова «Что душу волнует – тем намять живет» (Кемерово, 2014). Это весьма кстати, бурные события на Украине конца 2013–начала 2014 годов никого равнодушными не оставили, каждого заставили напрячь извилины над их осмыслением в отношении к России. Обнаружилась перекличка повестей В. Иванова с публикациями 2-го номера «Огней Кузбасса» (Виктор Астафьев. Повесть «Звездопад» и рассказ Татьяны Грибановой «Смерть Кондрата»), а также со статьёй Сергея Кожемякина «Железо и кровь для Европы. К итогам европейского турне Барака Обамы» (приложение к газете «Советская Россия» «Отечественные записки», № 13 от 11 июня 2014 года.), с другими публикациями прессы...»

«...Первая встреча с ним – всегда потрясение. Одни в растерянности бегут прочь, другие, ведомые силой его невероятной метафоры, неожиданностью образа, парадоксальностью мировосприятия, волнующей интонацией, идут следом, быть может, иногда вслепую, веря, что мир именно таков, каким нарисовал его автор...»

«...Конечно, выделять какие-то отдельные места трудно, ведь Ахматова не была затворницей и ей «принадлежал» весь город, но кое-что вспомнить всё-таки можно. И нужно...»

И снова, как когда-то в Одессе, Цетлины зовут Буниных с собой в Америку. Но страх неизвестности не позволяет Бунину тронуться с места. Через несколько лет у него вырвется горькое признание: “Тем, что я не уехал с Цетлиным и Алдановым в Америку, я подписал себе смертный приговор. Кончить дни в Грассе, в нищете, в холоде, в собачьем голоде!”

Основатель евразийства Никита Трубецкой одним из первых заметил «носившиеся в воздухе» литературные проявления будущего идейного течения. «Я чувствую его в стихах М. Волошина, А. Блока, Есенина…»

Свет давних дней оживляет поэтический образ Тютчева, однако это всего лишь видимость, поскольку лучи этого света преломляются сквозь фантастические орнаменты, превращаясь в романтические тени.

Феликс был одной из самых цельных, гармоничных натур, которые встретились мне в долгой уже жизни… За внешней сдержанностью, вежливостью (не припомню ни одного случая, чтобы он вспылил, рассердился) скрывалась глубокая задушевность…