Литературоведение

Каким бы гениальным ни был писатель, он не знает, сколько времени будет жить его книга, а это значит, что он не знает и ее финала. Гениальную книгу дописывает Бог.

Стихи Некрасова словно бы вторят житейскому крестьянскому разговору, задушевной народной песне. Кажется, что его поэзии изначально присущ национальный склад. Он открыл мир нашей бытовой жизни, как мир духовный и нравственный, найдя в этом сочетании русского быта и духовности истинную, бесценную красоту. В отечественной, да и в мировой, лирике немного найдется поэтов, которые бы, как Некрасов, рассказали столько житейских историй, составивших в совокупности то, что мы называем народным бытием; открыли столько людских судеб, составивших в совокупности народную судьбу. И все эти истории и судьбы освещены светом земной красоты и целительного сочувствия.

Как правильно отметил в свое время Аверинцев, там, где свободна только мысль, легко уверовать в осуществимость самых завиральных идей, ибо власть надежно защищает их от практической проверки. Именно в таких условиях родились и выросли Улицкая и ее читатели. Опыт Даниэля Руфайзена им совершенно чужд, вот и сотворяют они Даниэля Штайна по образу и подобию своему.

Для многих поэтов, родившихся перед Великой Отечественной войной и во время её, понятие мать – святое. Оно и в поэзии занимает особое место, как будто поэты сверяют всю свою жизнь и своё творчество с мнением матери. По крайней мере, такое впечатление оставляет творчество Геннадия Суздалева. Поражает воображение и вызывает уважение удивительное стремление этого поколения к учёбе, целеустремлённость его и мечтательность. Через что только не пришлось пройти людям этого поколения, чтобы получить образование! Многим представителям этого поколения удалось достичь больших высот, в том числе и в литературе. Достаточно вспомнить такие имена, как Николай Рубцов, Ольга Фокина, Анатолий Передреев, Юрий Кузнецов, Вячеслав Богданов, Борис Шишаев, Борис Примеров. Это лишь малая доля имён больших поэтов...

Теперь ясно, чему учат в лито и на семинарах молодых литераторов в Омске. Здесь учат быть традиционными. Наличие школы предполагает наличие традиций. Леониду Мартынову приписана неприглядная роль учителя Ерофеевой-Тверской и Шелленберг, которые наставляют на путь истинный своих «семинаристов» и «литобъединенцев»...

Едва ли не больше всего в Гоголе Розанова раздражает смех. Надо заметить, что Розанов своеобразно относится к этой категории. Смех для него не просто воплощение отрицания всего для него дорогого, но мистическое олицетворение другого мира. Смех – неотъемлемая часть сатанизма для Розанова.

На Евтушенко был пиджак в бело-алых то ли ромбах, то ли спиралях. Шея завёрнута в пурпурный кашемировый шарф. На голове кепка с узорами калейдоскопа. Не хватало на плечах золотых эполетов, как у Майкла Джексона, или бриллиантовых камней и блёсток, как у Либерачи.

Архив образовывался сам собой, в частности, в Киеве в 1919 году, когда О.Э. Мандельштам познакомился со своей будущей женой, Надеждой Хазиной, у него была с собой небольшая корзинка с автографами и черновиками. И именно эти бумаги в том же году искурил в Крыму Александр Мандельштам — его любимый средний брат.

При знакомстве русские эмигранты первым делом интересуются, к какой волне принадлежит их встречный. И дальнейшее отношение уже зависит от номера волны: первая презирает последующие за «советскость», вторая с пиететом смотрит на первую и с дрожью отвращения на третью, а третья плюёт на всех, ругает как Запад, так и Восток, и открывает кавказские рестораны на перекрёстках американских улиц.

В книге «Пылинка на ветру» собраны стихи в основном последнего десятилетия. Золотой возраст человеческой осени заставляет автора все меньше смотреть под ноги, вороша опавшую листву страниц, а больше вглядываться в небеса, разговаривая с Ним, путь тот не с нимбом, а скорее в талесе.

Пиво в Чехии - это не просто напиток и господа - не просто питейное заведение. Это культурное явление, особая субкультура. Я думаю, для многих пиво является символом Чехии. Не знаю как в других странах, но в России в это понимание немалую лепту внесли Ярослав Гашек, Йозеф Швейк и … лингвист и переводчик Пётр Богатырев, подаривший нам русского Швейка.

Публикация известного немецкого ученого раскрывает неизвестную страничку биографии литературоведа Цезаря Вольпе. Рубрика "Историко-литературные сюжеты"

Цитировать можно бесконечно: такие бриллиантики по всей поэзии Лебкова рассыпаны, как щедрой рукой волшебника. Он был великим мастером и на экспромты, чем мог и неожиданно порадовать, и зацепить за живое...