Воспоминания

Как можно было выжить в тех страшных условиях, перед лицом голода, холода, унижений, смерти, ужасов, потери людьми человеческого облика? Живая волнующая история Йохевед Зив дает ответ на этот вопрос...

В 1918–1919 годах в Лениграде, тогда Петербурге, было очень голодно и холодно, и все, кто мог, устремились на юг. Так как в Екатеринославе открыли университет и, во-первых, — все вакансии всех факультетов были свободны, а во-вторых, местными кандидатами невозможно было заполнить почти ничего — к нам устремились с севера профессора и доценты, и, в том числе, Екатерина Абрамовна.Екатерина Абрамовна была знаменита на всю Россию.

Общее название мемуаров выражает квинтэссенцию их содержания в целом: оно показывает, что в них центральное место занимают мои невольные (случайные) встречи, которые, к тому же, в 1949-1954 гг. происходили в неволе.

Без натяжки: если бы Абба Ковнер был только командиром Объединённой боевой организации партизан Вильнюсского гетто, автором знаменитой листовки – первого призыва к восстанию (1 января 1942 г.), – и того было бы достаточно, чтобы его имя осталось навечно в истории нашего народа...

Господь одинок. Мы чуем истоки. Мы ближе к Нему, когда одиноки.

(фрагменты книги)

Из дневника Николая Коняева

(повесть ассоциаций)

Антология литературы Карелии: О карельском поэте Леа Хело (1907–1953)

Это история двух людей удивительной судьбы: Сельмы Вейнберг и её мужа Хаима Энгела. Оба были узниками лагеря уничтожения Собибор, бежали оттуда во время легендарного восстания в октябре 1943 года, потом девять месяцев скрывались на польской ферме. Победа над фашисткой Германией не положила конец их бедствиям, лишь в 1957 году они обрели счастье и покой в Соединённых Штатах.

Укрепленный пункт на вершине Хермон является важным стратегическим и оборонительным комплексом для государства Израиль. С него хорошо просматриваются тылы Сирии и её столица Дамаск. Министерство обороны Израиля, сразу же после его захвата в 1967 году, приняло решение, в целях безопасности, создать здесь комплексный укреплённый пункт. В задачу этого комплекса входило: радиоэлектронная разведка, подслушивание, а также раннее предупреждение авианалетов.

Стратегия заключалась в возрождении религиозной, культурной и языковой среды в советском еврействе. И к этому времени были уже целые отряды морим (под эгидой Александра Городецкого), религиозные учителя (их возглавляли рабаим Гиче, Аврум, Эсас, и другие), этнографы (группировавшиеся вокруг Мики Членова)... Для них целью был не немедленный выезд и борьба за него, а именно работа в еврейской среде.

Районное начальство понимало, что ленинградский детдом осенен вниманием областного начальства. Не дать навоз детдому — дело политическое. А с колхозниками церемониться никому и в голову не приходило. Тем более, что колхозное хозяйство было уже так развалено, что его парой подвод с навозом уже не спасешь.

Чтобы обесценить факт массового участия евреев в войне, злопыхатели заявляют: евреев не было на передовой, они отирались в тылах, они не были солдатами и офицерами в боевых подразделениях. Евреи, мол, в армии служили музыкантами и парикмахерами, интендантами, в лучшем случае — врачами в госпиталях. Среди евреев, утверждают юдофобы, было только несколько крупных военачальников и совсем мало командиров фронтовых частей и соединений.

В Советском Союзе не было организационно оформленного сионистского центра. Еврейское национальное движение возглавляла группа неформальных лидеров, куда, помимо уже названных активистов, входили Ида Нудель, Анатолий Щаранский, Александр Воронель, Марк Азбель, Александр Лунц. У каждого из нас в этой группе была своя сфера деятельности.