Воспоминания

Этот эпизод произошел на фоне провокации в Кужи и последующего изгнания евреев из прифронтовой черты, о чем автор публикации писал ранее. В черту оседлости и обе столицы хлынул поток изгнанников, так что властям было уже не до забот о Герше Козодое.

Четвертый день рождения был ещё хорошим. Но через месяц и два дни папа умер, не дожив двух дней до своего шестидесятипятилетия. И было уже не до бархата, хотя маме исполнилось только двадцать девять лет.

Шломо потом всю жизнь на своих уроках и концертах рассказывал об этой поездке и неизменно сопровождал рассказ фразой, что советские евреи все святые. "Они в течение семи часов стояли со мной под проливным дождём и пели единственную песню, которую они знали!"

Студенческий городок состоял из девяти кирпичных пятиэтажных корпусов. Первый, единственный оштукатуренный, назывался профессорским, обитали в нём чиновники средней руки (профессора и большие начальники давно обзавелись добротными квартирами в городе), в остальных строениях жили студенты, аспиранты, ассистенты.

В Палестине же Макс нашёл себе жену. Встреча была подстроена судьбой настолько в библейских традициях, что кажется избыточно литературной.

Самым же интересным в этой компании был легендарный генетик Иосиф Абрамович Рапопорт – похожий на орла – в нем вообще было что-то горное-горское. Небольшой, смуглый, казалось – оливковый, подвижный – легкий.

Отец не подлежал мобилизации. Он был освобожден от военной службы по состоянию здоровья и снят с военного учета. Однако 6 июля он добровольно вступает в ряды народного ополчения.

Документальная повесть была написана в 1960-х и пролежала в ящике стола 30 лет.

Говорить, что мужское бельё поражало своей элегантностью, было бы преувеличением. Мужские трусы шили из того же чёрного сатина, что и лифчики. Они были длиной по колено и назывались «семейные».

Чтобы все сошлось, необходимо получить подарок от Всевышнего – понимание. А понимание даруется еврею не за блестящие познания и глубокий анализ, а за простое, цельное исполнение заповедей.

Анатолий Наумович прошел Великую отечественную от звонка до звонка, начав ее шофером–красноармейцем и завершив майором, начальником автослужбы стрелкового корпуса.

Воспоминания известного писателя Николая Воронова

Довольно быстро весть о том, что Гольфанд сокращен, распространилась в среде физиков, сначала в Москве, а потом и вне Москвы. Реакция физиков была сходной: они сочувствовали Ю.А.Гольфанду и не одобряли его увольнение.

Огромный по объему сборник под редакцией Б.Л. Альтшулера и В.Е. Фортова представляет обзор удивительных судеб нескольких поколений российских ученых, создавших советское ядерное оружие, восстановивших ядерное равновесие и тем самым предотвративших угрозу самой страшной атомной войны.

Первыми пришли двое: долговязый, кожа да кости, явно бесперспективный Феликс Горенштейн и Митенька Брондз, росточком с ноготок, но с могучими, закрепощенными безграмотной ранней накачкой плечами, скажем так, несколько менее бесперспективный.