Воспоминания

Насколько важно знать «природу» целеустремленности? История науки дает примеры того, как вопрос, считавшийся насущным, вянет, фактически исчезая из повестки дня. Таким был в XIX веке вопрос об устройстве эфира, снятый теорией относительности.

Какой духовной силой и Верой в свою Миссию на Земле обладал этот отнюдь не молодой человек, испытавший бремя зла и лагерной пыли ГУЛАГа, если он все-таки отозвался на призыв краеведов и ученых-реставраторов Ленинграда и составил эту (великую, повторяю) книгу, для чего ему пришлось вновь и вновь возвращаться на родное пепелище…

К 10 утра уже появились первые декреты путчистов, стало ясно, что опасения обоснованы, но деньги Сашины не были заблокированы. Успели! Пока мы с ним обсуждали, как будем работать в подполье, Люба, как наш представитель в парламентской прессе, пошла к близкому Белому дому, видела разворачивающиеся танки вокруг него.

В стране нет упорядоченной системы помощи бедноте. В прошлом по отношению к большей части населения помощь зависела от общин. Даже для промышленных рабочих они оказывались прибежищем при безработице и в старости, теперь же всё это должно быть резко изменено. Узы общинной системы разрезаны, но заменить их чем-нибудь другим позабыли.

Мне очень нравились занятия с ним, и я освоил в тот год огромный репертуар. И, разумеется, мы работали над некоторыми сонатами Бетховена. Я принимал с восторгом всё. У меня был сильный музыкальный аппетит. Я мог запомнить наизусть Бетховенскую сонату и играть её без нот на следующий день, что бесконечно ошеломляло Альтмана.

А самый важный для меня критерий в оценке собственной музыки — тишина зала, заполненного публикой. И я уже научился различать смысловые оттенки этой тишины. Она бывает формальная, вежливо интеллигентная. А бывает такая, когда чувствуешь соучастие каждого, когда протягиваются невидимые нити между душой музыки и сердцами людей, ее слушающих.

Итак, у нас был солист, был оркестр, но не хватало третьего ингредиента, причём самого важного: кто же все это будет слушать. Тогда Утевский, недолго думая, созвал в Ростове-на-Дону Всесоюзную конференцию спортивных врачей. Приехало около тысячи человек.

Украинская делегация на вышеупомянутом пленуме, возглавляемая Данькевичем, ходили в Москве в ЦК к Кухарскому, в Союз композиторов к Хренникову и «облили меня грязью», как только могли. Они говорили, что я и Галя — 5-я колонна империализма, внутренние эмигранты, что я «тайно передал через американского шпиона Слонимского в США пасквиль на украинскую музыку на 43-х страницах.

До сих пор слышны мнения, что на завершающем этапе советской экономики положение дел в ней было относительно благополучным и только зловредные действия Горбачева привели ее к кризису. Не умаляя ошибок в экономической политике в период перестройки, отмечу, что вывод об относительном благополучии основывается на грубо сфальсифицированной официальной статистике.

Вот жрешь эту кукурузу, а сам читаешь, какие обалденные, скажем, колбасы бывают и как их делают. Какой у каждого фарша состав — столько разных сортов мяса я себе и представить не мог! Или про икру. До сих пор помню, что бывает зернистая, паюсная и ястычная, вот! Я-то никакой и в глаза лет до двадцати не видел, а тогда во рту слюны столько, что кукуруза эта в желудок уже переваренной попадала!

Я не могу по тиви без ненависти смотреть на рожу бессмертного Джорджа Сороса — младшая дочь сделала ручкой и теперь из-за бугра, где пашет на какой-то из его бесчисленных фондов, залетает домой раз в полгода.

И, думаю, доживём ещё мы до того времени, когда Венины “Москва — Петушки”, благо вещь и по объёму небольшая, и много чего и душе человеческой и о советской действительности говорящая, будут ещё и в школе изучать. Да, вот посмотришь. Будет ещё эта книжка в обязательной школьной программе.

До армейской службы Понтий работал подрядчиком на стройке в Казани и поэтому очень гордился своим нынешним статусом прокуратора Иудеи Подмосковной. Двумя главными индикаторами такового, который приравнивался к статусу бизнесмена в науке, прокуратор Понтий считал: 1) большие очки в золотой оправе (как у престижных котов в алексее-толстовском Городе Дураков) и 2) постоянное употребление в разговоре титула collega.

Уникальность русского мироощущения не только и не столько в этом навязчивом различении тутошней Правды и тамошней Истины — а еще и в том, что русская Правда имеет тенденцию сползать к Истине и поглощать ее. Мол, Боженька «все видит» (то есть, на чьей стороне правда), и он-то уж не даст ее подмять истиной, пусть даже математически доказанной.

Идея, так неожиданно охватившая его в подполье, была — овладеть женщиной в момент ее гибели. Ему казалось, что в это мгновение очищенная душа оголится и он сцепится не с полутрупом, а с самой выходящей, бьющейся душой, и как бы ухватит этот вечно скрывающийся от него грозный призрак.