Воспоминания

Дед мой, Александр Дмитриевич Кузьминых, крестьянин деревни Жуковой Камышловского уезда Пермской губернии, родился в 1887, а умер в 1981 — прожил на свете почти полных 94 года и до конца жизни сохранил здравый ум, твердую память, активную любовь к рыбалке и пассивную нелюбовь к Советской власти.

На планерках Гусев кричал: «Падает тираж! Мы теряем миллионы. Нужны сиськи-письки!», две руководящие дамы в минуты редакционного затишья обсуждали в кабинете одной из них преимущества анального секса, это все могло коробить, но не отменяло радости от того, что вот заходишь в вагон метро — и полвагона читают твою статью.

Молодость. 1965 год. Послан исправляться на свежем воздухе «тунеядец» Иосиф Бродский, сидят в тюремном замке «идеологические разбойники» Синявский и Даниэль, отправлен на пенсию «по состоянию здоровья» Никита Сергеевич. По Москве бродит СМОГ, но и его дни уже сочтены. Я учусь в геологоразведочном институте, знакомств среди литераторов почти не имею.

Ему можно было на вид дать лет тридцать. От него за версту несло бедной перуанской жизнью. Она отпечатывалась на всём, на его почти спущенных штанах с бахромой, на пёстрой куртке из клеёнки или другого заменителя, на шапке с надписью «Pizza Hut», на грязных поломанных ногтях и на выщербленных передних зубах.

Конечно, с позиции тех, кто и не пытался ничего сделать, сегодня можно воротить нос от некоторых слов или цитат. Конечно, есть у нас и пара десятков авторов самиздата, которые никакую идеологическую дань не платили. Честь им и хвала. Но для меня важнее всего были реформы, и для этого надо было использовать легальные издательства и школы с сотнями тысяч слушателей.

Рельеф — выразительный и живописный ледниково-моренный: озы, камы, друмлины, совершенно как в университетском учебнике по геоморфологии, много озёр. Земля распахана процентов на 20, но то, что превращено в сельхозугодья, действительно работает и плодоносит, а не заброшено, как в соседней Псковщине.

Смех в зале — огромная развратительная силища, которая так и втягивает: тебе хочется еще и еще испытать это сильнейшее, почти физиологическое наслаждение. Но смех возбуждает к творчеству. Смех — это свобода. Обожаю, когда зритель аплодирует, когда он неистовствует…

Вахтанг Чабукиани, художник, для которого пластическая передача мысли («мышление шагами»!) суть единственная форма самовыражения и воплощения, воистину вычитал в Шекспире не «слова, слова, слова», а обволакивающее, окружающее, пронизывающее, раскаляющее их добела молчание.

В эссе, как и в научном тексте, Автор представляет собой лицо с заявленной (обычно в самом начале) целью: высказать, что он, она — или они, в случае нескольких физических авторов — думают по поводу некой проблемы. Это намерение может остаться невыполненным, в силу неумелости или неумности авторов. Но это намерение серьезно.

Читая и перечитывая Водолазкина, мы убеждаемся, что «жизнь ученого полна опасностей и тревог, в ней есть свои землетрясения и цунами». Она может послужить материалом для художественного воплощения в прозе и эссеистике, от почти трагической поэтики до сатиры и анекдота, в широком диапазоне от высокого стиля к низкому.

Дневник Рудашевского — это литература высокого уровня. И в этом смысле может быть сравним с дневником юной Анны Франк. Каждый из дневников охватывает период времени около двух лет. Свои записи Анна делала в крошечном укрытии, в котором она находилась с небольшой группой людей, Ицхок же был узником огромного гетто. Он и свидетель, и активный участник нравственной борьбы еврейской общины в то страшное время, когда над гетто нависла зловещая угроза полного истребления.

В 1915 году царское правительство наложило запрет на печать еврейским шрифтом. Достоверной информации о возобновлении еврейского книгопечатания в Житомире в советский период обнаружить не удалось. В биографическом словаре еврейской литературы на идиш (Leksikon fun der nayer yidisher literatur) в статье об А. Гельмонде упоминаются сборники на идиш, опубликованные в Житомире в 1921 г.

Ты сегодня все время в моем сердце, в моих мыслях, и я сейчас в состоянии писать тебе все тысячи истрепанных милых ласковых любовных слов. И когда я ночью шел выполнять не вполне безопасную работу, и судьба как будто совсем не благоприятствовала, я беззаботно шлепал по лужам, размешивал грязь, вспоминая наши встречи, твои поцелуи: уже наступило 1 мая, день твоего и поэтому моего праздника.

Настоящая работа систематизирует генеалогические данные более 400 носителей фамилии Страшун и устанавливает их родственные связи. Абсолютное большинство героев нашего исследования принадлежит фамильному древу, родоначальником которого является р. Матитьяг̅у из Утены. Родословная р. Матитьяг̅у уходит в далекое прошлое, проследить последовательность поколений удается до начала XVI века.

Любовь-долг, любовь-забота и была тем стержнем, что держал её, что вёл сквозь годы до почтенных девяноста четырёх. Она горячо любила детей и не только своих, родителей, внуков, своих братьев и сестру, она была великодушна и жертвенна, не задумываясь, отдавала всю себя, со всей полнотой любящего сердца. Такой она оставалась до конца. Ей хотелось дожить до девяноста пяти…