Фантастика

Отрывок из романа «Три стороны монеты»

Эту рукопись прислали нам сотрудники Готской научной библиотеки, расположенной в замке Фриденштайн. Рукопись была найдена в подвалах библиотеки, и хотя написана на тюрингском диалекте средневерхненемецкого языка, дата написания, обозначенная в конце текста – 1987 год. Автором рукописи значился некий Герхардт Гогенштауфен, иных следов которого нам найти не удалось.

– Прекратите бесполезное сопротивление. Что бы вы ни делали, вы не причините никакого вреда звездолётам! Отдайте нам женщин и всё будет хорошо. У нас нет никаких планов убивать мужчин. Быстрее передавайте их нам.

Михаил пил чай на кухне. Он был болен. По телевизору постоянно рассказывали о новой болезни. Вирус, охвативший всю страну, связывали с находкой в недоделанном тоннеле. Так как никто не придал находке серьёзного значения, попросту не зная, чем это грозит, вирус быстро распространился. Найденную стальную коробку не открыли, но внимательно изучили кости и металлическую часть какого-то корпуса, которая также находилась в полости тоннеля. На ней были неизвестные надписи, расшифровкой которой занимались лучшие специалисты.

Наконец увидел какую-то женщину. «Скажите, пожалуйста, – спрашиваю, – а поезд давно ушёл?». «Какой поезд?» – «Вот сюда приходил поезд. Недавно». – «Мужчина, у нас в городе вообще поездов нет». – «Да вы, наверное, просто не видели». – «Наверное…».

Всё вокруг кружилось в стремительном водовороте. Подобно белью в барабане стиральной машины, вертело и самого Алекса. Адская стихия трепала свою стокилограммовую жертву, как мелкую щепку. Казалось, ещё минута, и от её бренной оболочки не останется и следа, но обошлось. Буря постепенно утихла, дыхание восстановилось, свист в ушах сменили звуки пения птиц и плеска воды. Алекс обнаружил себя стоящим на шатком навесном мостике, перекинутом через горную речушку. Вокруг была такая красота, что у него аж дух захватило.

Мы народ нижнего мира. В нашем мире много племён. Эта пещера – стойбище моего племени. Я – старейшина, мать и властительница. Все пещеры связаны между собой ходами. Население каждого стойбища несёт свою вахту. Наше племя ответственно за драгоценные камни, соседнее – за рудные залежи, а где-то далеко есть племена, которые охраняют нефтяные озёра и сердце мира – подземный огонь. Так было всегда.

Лютик запомнил и осознал много слов, даже такое, как «протрезветь». И каждый раз, проезжая с хозяином по колхозу, радовался тому, что от работы люди трезвеют, а, значит, стремятся походить на него.

Кто выглядывает из камышей на краю болота? Худенькая, маленькая, чумазая, волосы с водорослями перепутаны. Носишко курносый, глаза огромные, зелёные. Одета в платье из лопухов, травой сшитых. Это кикимора Морошка. Ей семь лет.

Недалеко от Белого города, в котором счастливо жили кошка Веснушка с мышкой Торопыжкой, на склоне холма под живописным хвойным лесом привольно раскинулся хутор Кривые Луки. Внизу, вдоль травянистых берегов, медленно текла речушка Тихая Сосна.

Пригляделась Никитична и тут же обомлела. Перекрестилась аж. Незнакомец этот идёт, а воды не касается. Не то, что по колено не уходит, а даже ряби после него не расходится. Натурально, аки по суху. Чертовщина какая-то!

Маджи медленно вела кончиком кисточки, рисуя тонкий хвостик капелек. Которые, держа ладошки перед собой, ловила маленькая девочка. То, что это была девчушка, выдавали, выбивающиеся из-под капюшона дождевика, рыжие завитки.

Пошатывающейся походкой, медленно переставляя лапы, кот приблизился к раскрытой балконной двери. Оставшихся сил хватило только на то, чтобы вскарабкаться на невысокий порожек. Кот облегченно выдохнул, уютно устроился в дверном проеме и поднял глаза вверх, туда, где на небе загадочно перемигивались звёзды.

Чрезвычайные обстоятельства – неочевидно – наступили. Оказалось, что стабильность социальной системы годится для состояния гомеостаза с окружающей средой либо для равномерно ускоряющейся экспансии. Любой перелом кривой функции приводит к кризису.

...Я всегда знал, что в душах кладбищенских сторожей таятся неизведанные глубины. Прошу вас, Константин Петрович, не тяните, рассказывайте, – заявил историк, поудобнее усаживаясь на скамье и в то же время наполняя быстро пустеющий стакан собеседника.