Старые секреты
Кто-то в небе, в небе думает молча о них,
О твоих волосах. Растрепались. Июнь по коже.
Ты решаешь свои невзгоды, но за двоих,
Выбирая себе судьбу на выставке кошек.
Ночь-чернильница прячет, прячет в себя огни,
Убивая кляксами звёзды и переулки.
Синеглазый котёнок в мареве западни
Смотрит дымчато в пропасть резной шкатулки.
Он секреты старые ищет хрупкостью лап,
Коготками цепляет прошлое, как сардину.
И все дни твоей жизни прежней — его юла —
Собираются, собираются воедино:
Дом, из кубиков не построенный, злой маяк,
Ветхий компас немой, рассказанная легенда
И сокровища, похороненные в морях,
Не потраченные впустую, впустую кем-то.
Эти клады нелепые живы и для тебя.
Он мурлычет, мурлычет. Умный, узнавший тайны.
За окном фонарей измученная змея
Смотрит в комнату сонную, ставшую вдруг сакральной.
И пускай те секреты — обыденные клише,
Никому, никому не нужные, даже кошкам,—
Кто-то в небе откроет двери в твоей душе,
И земнее станет немножко, другим немножко.
Счастье
Скоро ли ты обрушишься на меня
Штормом средиземноморским,
Судном лихим пиратским?
Сердце моё осталось лежать под Братском.
Боль моя — подмёрзшая полынья.
Скоро ли ты набросишься на меня
Мягкой, шурша, взлетающей птичьей стаей,
Песнями колокольными, звуком бубна?
Я словно ненастоящая, я — как будто.
Я — мать-и-мачеха, не собирай меня.
Скоро ли ты приблизишься, как прибой,
Как угрожающие грозовые тучи?
Скоро ли, счастье, ты придёшь и измучишь?
Или же мы не встретимся вновь с тобой?
Землетрясение
Бусины застучали по столу,
Закапали в ковёр.
Диван зашатался, почти взбесился,
Стал биться подлокотником в стену.
Большой тяжёлый шкаф задрожал,
То ли испугавшись, то ли
Угрожая упасть на кого-то.
Люстра вспомнила, как в прошлой жизни
Танцевала кадриль.
Крики забегали по лестнице.
Телефон запел.
— Алло. Алло. Как ты?
Что с тобой?
— А что со мной?
— С тобой всё хорошо?
Просто сейчас землетрясение.
— Да? А я думала, просто мир рушится,
оттого что мы не рядом.
Заклинание
Сизый пятихвостый селезень,
Дух зыбучего песка,
Бурый волк, седая плесень,
Белоглазая треска,
В небе чёрном злая прозелень,
Кислый муравьиный мёд,
Пепельный кричащий поползень,
Нынче ночью ваш черёд.
На пяти хвостах заклятие
Разнесётся, покружит.
И в песках умрёт проклятие,
Волчий глаз посторожит.
Плесень съест тропу обманную,
Волшебство шепнёт треска,
Небо хмуростью туманною
Смоет проседь у виска.
Мёд приправит настоящее,
Поползень споёт с водой,
И душа моя болящая
Снова станет молодой.
Лунный князь готовится к войне
Лунных княжеств медные заборы.
Маятник изогнутых теней.
Время сна. Озёра холодней
Сумрака, сжимающего горы.
Лунный князь готовится к войне,
Мысленно полки́ свои считает.
И стальной костюм его блистает,
И алмазный жертвенник — в огне.
Злая пыль лежит на кораблях.
Нервно дышит лунная княгиня.
Ходит радость тропами другими,
Расстилая утро на полях.
Час пришёл. Оскален небосвод.
И встают луняне не по зову,
Заполняя сумрак бирюзовый,—
Маленький неизбранный народ.
Каждый вечер над его страной
В небе появляется планета,
Но она не дарит больше света,
А висит уставшей и больной.
Враг считает блики на Луне,
В телескопы смотрит на затменья,
Но не видит в них предупрежденья:
Князь уже готовится к войне.
* * *
Я знаю, что когда-нибудь солгу.
Куда-то неуверенно шагая,
Я встречу человека-попугая,
И он за мной неправду повторит.
Я знаю, что когда-нибудь паду.
И, чествуя души своей изъяны,
Я встречу человека-обезьяну.
Он, как и я, бесстрастно согрешит.
Я знаю, что когда-нибудь уйду
Кричать в лесах неведомых без толка,
И там я встречу человека-волка.
Он в долгой песне душу обнажит.
Я знаю, что когда-то полюблю,
Над болью возвышаясь, как калека.
Я встречу человека-человека.
И он меня не примет, но простит.
Поцелуй на балконе
Десятилетьями ждать своих королей
Может страна или женщина. Им по силам.
Нужно уметь повсюду ступать красиво,
Быть в серебристом храме всего белей,
Видеть, как сказки жизни плетут узлы
И ворожат ведуньи в цветных нарядах.
Нужно в своей душе наводить порядок,
И прилетят первовестники и послы.
Сузится мир до лестницы к алтарю.
Снова поверит сердце, что временами
Чудо случается. Даже пускай не с нами.
Вильям целует Кэтрин. А я смотрю.
Вспомни
Колкая вздорная суета причалит,
И забываешь о трогательном мирке,
О невесомости, что была вначале,
Как в гамаке.
Будто нарочно не видя своей потери,
Биться костяшками пальцев в немые двери,
Пересекать сплошные и клейкий фарш
Нервно и энергично крутить в мясорубке,
Кутаться в ночь, как в шубу из чернобурки,
И каблуками отстукивать марш.
Но не юли! Не ради песка и снега
Ты покидаешь утром свою постель.
Бег ради бега?!
Вздох из-за человека.
Вдох ради человека и целый день.
Вспомни: когда-то жизнь не была скептична,
Солнце было реально, а не тряпично,
Было красиво, славно, и проливал
Дождь, словно суп: густые тёплые капли
Соединяли небо с тобой... и пахли
Озером. И закат устало зевал.
Вспомни сейчас, в минуты лихой недели,
Вместо эмоций несущей переполох,
Ради чего ты утром встаёшь с постели,
Ради кого ты делаешь каждый вдох.
