Ещё не осмысленно всё, а уже,
возможно, придётся предстать в неглиже
в наличности влаги сухого пайка,
развёрнутым прямо и ровно слегка.
В трюмо все картины и были, и есть
в том месте, где месть пребывала и лесть,
и прочие смыслы прошедших веков,
чей запах и нынче внутри всех шкафов.
Дыханью с дыханьем никак не сойтись,
поскольку и верх называется низ,
а тот тоже занят другим физлицом,
не то очень честным, не то подлецом.
Колеблем, как тень на зыбучем песке
в песочной, но прочной, заправской руке,
которая машет как будто туда,
куда не приехать уже никогда.
Заявлена где-то вся сила вещей
без всяких учётных и прочих статей
и даже поближе к своей простоте,
хотя номера на ней вовсе не те.
Но в небе при этом букет пролетел,
поскольку сегодня он был не у дел.
Так пусть хоть по верху пострел пролетит,
как внутренний голос ему говорит.
Не видели то этажерка и стул,
и стол, и затихший со временем гул,
и город не видел, и даже уклон
с подъёмом туда, где закончился стон.
