Культура

Южнорусский Союз Писателей вошёл в пору окончательного совершеннолетия. Ему исполнилось ХХ лет

Южнорусский Союз Писателей и журнал «Южное Сияние» уже не первый год являются партнёрами ежегодного международного поэтического конкурса «45-й калибр».

Материалы подготовлены Сергеем Зенкевичем

Письма Эдуарда Багрицкого в фондах Одесского литературного музея

Я посмотрел все три постановки «Габимы и мне действительно не хватает слов, чтобы выразить восхищение тем наслаждением, которое я испытал. Хотя я, понятно, не понимаю ни слова на иврите. Во-первых, я даже не представлял, что иврит является одним из самых красивых языков на свете. Он звучит красивее итальянского. Относительно «Габимы» я должен сказать, что испытывал те же чувства, что и в «Ла Скала» в Милане. Там я тоже ничего не понимал, но музыка и пение воистину околдовывали.

Не существует границ времени, — есть материал, из которого поэт творит свою Вселенную в «поисках утраченного времени». Мандельштам говорил, что: «смена времен года есть путешествие». Для Евгения Дубнова путешествие, это не только географическая смена мест, не только смена времен года, это еще и тяга к преодолению, к непреклонной свободе творчества, — духовное путешествие во времени — «путешествие духа».

Главные герои романа «Идиот» олицетворяют четыре главные составляющие земного бытия. Лев Мышкин — Б-жественную душу. Парфен Рогожин — животную. Аглая Епанчина — земную жизнь. Настасья Филипповна — последствия порока. Есть еще много различных персонажей. Что связывает их между собой? Сюжетная линия романа? Четверо главных героев? Разумеется, да. Но есть еще весьма существенный объединяющий фактор, точнее 5-й персонаж.

За 1923–27 гг. оперный театр под руководством Голинкина поставил более 15 спектаклей классического оперного репертуара. Голинкин был поборником исполнения опер на иврите (еще в Одессе И. Карни и Ш. Черниховский перевели на иврит многие либретто). Спектакли давали в Тель-Авиве, Иерусалиме, Хайфе, их посещали и евреи, и арабы, и англичане, за первые три года — более 150 тысяч человек.

Конечно, «совцензор» во мне сидел крепко, и про «интердевочку» я не написал и девять десятых того, что знаю. И вообще, это, с моей сегодняшней точки зрения, — штука слабая. Другое дело, что была она — п е р в о й. Кстати, это — не проза, а сценарий. Для того, чтобы вышла книга, не переписал ни одного слова…

Евреи, вышедшие из Египта, не воспылали любовью к Земле Обетованной, и были за это наказаны 40-летним скитанием по пустыне, чтобы ни один, достигший 20-летнего возраста к моменту отречения всего народа от цели исхода (за исключением Иегошуа бен Нуна и Калева бен Йфуне), не дожил до входа в землю, текущую молоком и мёдом. Ион Деген прожил в Израиле почти 40 лет, и в течение этого времени выражал свою любовь к стране всеми возможными способами, в т. ч. в стихах.

Что в первом веке, что в двадцать первом, никогда не было среди евреев единомыслия. И не думаю, что когда-нибудь будет, потому как существовать оно может: или между умными людьми, или между людьми глупыми, потому как только они обладают единомыслием сами с собой и друг с другом, желают справедливости, благополучия, и стремятся к этому сообща.

«Открывает книгу раздел под названием «Преврати меня в орла». Все пятьдесят с лишним произведений, помещенные автором в этот раздел, перевел известный русский поэт и переводчик, сотрудник российского литературного журнала «Парус» Евгений Чеканов…»

«Новое понимание Есауловым русской классики базируется на разработанной им в предыдущих трудах оригинальной концепции истории отечественной словесности. Смыслы художественных текстов проясняются через детальный анализ их поэтики, который основывается на новых филологических категориях с учетом большого времени русской православной культуры. Категории эти, как подчеркивает автор, не “выдуманы” им и не навязаны русской литературе и культуре извне, но органически выведены из ткани самих художественных произведений. Православные ценности, как показывает ученый, столь глубоко прошли в ткань русского бытия, что проявляются в литературе не только осознанно, но и глубинно, исподволь, порою даже вопреки рациональной воле и установкам писателей…»

«Начало этого столетия изобилует 100-летними юбилеями многих флагманов в различных сферах жизни. Родившиеся в начале прошлого столетия, они прославили XX век в его середине или во второй половине, а потом постепенно стали сходить со сцены, оставляя свои мемуары. Не знаю, к счастью или нет, жизнь имеет свои пределы. Но надо признать, что флагманы не смогли бы выполнить свою миссию без поддержки своих команд, членов которых я обозвал морским термином “мателоты”. Вот эти мателоты, чью роль в деятельности флагманов трудно переоценить, зачастую остаются в тени…»

«В тот день я была на очередном занятии по верховой езде. Мне очень не хотелось уходить из конюшни, потому что в окружении лошадей я чувствовала себя (да и сейчас чувствую) гораздо спокойнее, чем среди людей. А тогда у меня были ещё и домашние проблемы — родители постоянно ругались. И я искала причину, чтобы остаться — не идти домой, не слышать криков и ссор. Не знаю, может, в тот день меня услышала Вселенная, но я нашла книгу Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”, села на стог сена и стала читать вслух лошадям. С каждой строчкой я переносилась в другой мир, всё больше и больше уходя из этой реальности…»