Рассказ

"Поезд дёрнулся, мимо окна сначала медленно, потом всё быстрее, поплыл вокзал. Колёса, точно издеваясь, запели своё «забудь-забудь», «забудь-забудь». Ну, вот и всё..."

"« — Самое неприятное — мучить чертей только за то, что они черти… Чёрт Конфеткин запомнил именно эту фразу. Правда, он не мог с уверенностью сказать, когда она прозвучала — сейчас, в этой пыточной камере, или тысячу лет назад, когда однажды утром он проснулся от ударов палок в стогу вблизи францисканского монастыря. .."

"Людям свойственно искать новые впечатления. Мы с товарищем не раз поднимались на вершину горы Машук..."

"...В древности в этих горах находились ульи диких пчел. Стены пещер заполняли медовые соты. В один день река изменила свое русло и смыла медовые кладовые. .."

"...Подошел я поближе и как дам большому наглецу-слонику щелчком по лбу: куда, мол, прешь на маленького?!.. А тот на меня — ноль внимания, ему лишь бы своему братцу еще раз по физиономии хоботом заехать..."

"... Закружились, затоптались на одном месте девчоночьи пары, как говорили про такое в деревне — шерочка с машерочкой — из дальних углов низко сводчатого коридора, парами же подходят кавалеры в аккуратных, преимущественно черных, костюмчиках — разбивать..."

"... Точно буду бить в левый угол. Отведу стопу немного направо, как бы показывая, что готовлюсь ударить в правый угол, а пробью в левый..."

"... Но августовское полуденное солнце безжалостно, чистейшая вода Стрелецкой бухты бликует предательски, убаюкивает, расслабляет..."

— Фёдорович, ты уже голову забил своими курочками! Мне, как женщине, хочется романтики, высоких чувств, конфет и букетов, а ты… — А что я? Я и говорю: приходи ко мне — будешь полной хозяйкой! Хочешь борщ вари, хочешь стирай, красота! У меня сейчас одна пара рук, а то сразу две будет. Я тебе своих курочек покажу, у меня их три десятка всего, будешь их кормить, крапиву давать, чтоб неслись, а помёт в мешки собирать. Капуста с него прёт, как на дрожжах…

Марина появилась в этом подъезде неожиданно. Точную дату не вспомнят даже бабушки, каждодневно безапелляционным трибуналом восседающие у подъезда. Это случилось в одно выходное морозное утро, когда не очень-то спешится вставать, незачем бежать с утра пораньше в ближайший магазин за хлебом и молоком к завтраку, а главное — можно неторопливо — не через две ступеньки спуститься вниз, чтобы выкинуть очередную порцию произведённого семьёй мусора.

— Во-о я этим москвичам и белгородцам, прода-ам! Во-о-о! — вдруг вскинулся Николай Макарыч Ярцев, сложив короткие толстые пальцы с грязными ногтями в кукиш. Старик шевелил большим пальцем, который выглядывал между указательным и средним, как слепыш из норы. Кукиш бывшего тракториста-передовика заглядывал в лицо племянника, некогда сельского учителя русского языка и литературы Прохора Ильича.

— Фу, беспородный, — Высокий мужчина притопнул на Шарика, который, доверчиво виляя хвостом, приблизился к нему по осенней аллее. — Вы что? — возмутилась Вера. Своего пса она взяла из приюта, но вовсе этого не стыдилась.

Ходил по станицам слух, что пришла из нагайских степей на Дон ещё одна банда. Мало своих. Банда была не сильная, но жестокая. Шальные и отчаянные недобитки рубили с плеча не только коммунистов и комсомольцев, а всех, кто на глаза попадался. Уйти живыми в Турцию надежду они потеряли, потому как твёрдой ногой встала Советская власть на Кавказе.

В 1973 году врачи в связи с недомоганиями моей дочери посоветовали сменить климат родного мне Урала на более мягкий. Я поехал на разведку на Украину, в Днепропетровск, где жила со своей сестрой моя двоюродная сестра Татьяна. Остановился у неё и пошел устраиваться на работу в редакцию областной газеты «Днепровская правда». Меня взяли корреспондентом. Роль сыграли диплом журналиста и последнее место работы — областная газета «Уральский рабочий».

Дверь с комариным стоном отворяется, и в сырой сумрак августовской ночи выходим по очереди: я и мой дед. После тяжелого воздуха натопленной впрок комнаты пространство ночного воздуха отдает сладостью. Деревянное крыльцо старчески поскрипывает, и нас встречает растрепанная влажная трава.