Литературоведение

Меня часто охватывает необъяснимая тоска по времени, в котором мне не довелось жить. Я тоскую по чеховским чаепитиям, светским салонам Серебряного века, редакционной лихорадке времен НЭПа… Такую тоску Марина Цветаева называла «разоблаченной морокой» и связывала ее с родными местами, окутанными липкой паутиной новой власти. Но более всего моя «морока» связана с Ленинградом начала 60-х, где паутину новой власти надорвало уникальное созвездие молодых литераторов. Именно тогда Незримый Вершитель из городской толпы ленинградской молодежи стал проявлять лики будущих талантов русской литературы.

Анализируя высказывания авторов и критиков, опубликованные в №1 за 2012-й о современном состоянии отечественной литературной среды, можно выделить 3 аспекта.

В восприятии Иваска О.М. был одновременно святомучеником и апостолом мировой культуры. В одном из писем к А.В.Бахраху (1978) он излагал это так: «…Мандельштам звезден как Давид и Дант. Хотя не мог написать Псалмов и Божеств. Комедию. В этом виновата наша эпоха, а не Мандельштам…»

Марина Цветаева никогда не уходила в любовь, как в провинцию. Для неё ничто не начиналось и не кончалось «поцелуйными касаниями», и словарь любви не начинался с буквы т – тело, и не кончался на ч – чувство.

Политические страсти, бушевавшие вокруг Мильтона и в нём самом, помогли ему создать грандиозный образ Сатаны, которого жажда справедливости приводит к бунту против мирового Правопорядка.

В начале 1930-х Фред Чивер неожиданно увлёкся идеями национал-социализма и уговорил брата совершить совместную поездку в Германию. Джон остался равнодушен к парадам под свастикой и расистской пропаганде, оценил только немецкое пиво.

Строгая рациональность, математическая выверенность деталей рассказа соответствует технической отработанности, точности акробатического трюка.

То, что евреи заключили договор с нечистой силой, а значит, и Сатана, и грядущий Антихрист явно отдали бы предпочтение синагоге, – мысль не новая: ее выпестовал традиционный антисемитизм, и она появляется во множестве средневековых текстов. Но формулировка "синагога Сатаны" типична для антисемитизма XIX века.

В каждом человеке, уверяет Шапиро, заложена ностальгия по предкам, независимо от социального происхождения и, разумеется, национальности, а человек без корней тоскует - порой бессознательно - о своём сиротстве.

Но шапку надо снять перед автором, без шуток, за манеру складывать словеса. Если выуженный им из жизни Мишаня занимается чеканкой по меди, то Гельбах – по бумаге. Вязь орнаментов, причудливых профилей, объемных воспоминаний.

Детальность даваемого Хемингуэем описания – это королевская точность идеального путеводителя. Так работает гид высшей квалификации, который во время экскурсии с точностью до нескольких метров определяет местонахождение своей паствы в пространственном континууме и с точностью до дней привязывает события, о которых ведется рассказ, к континууму историко-временному.

Рубрика "Историко-литературные сюжеты"

Круглый стол о «русскоязычной» литературе

Создав себе "модель идеальной семьи", которая на самом деле была умозрительной и, как выяснилось, ошибочной, Яков "насильно" навязывает её своим близким из самых наилучших намерений. Тем самым он нарушает заповедь, делая то, что себе не желал бы апостериори.