Воспоминания

Папа был членом подпольной Латвийской коммунистической партии. Чтобы избежать ареста, он в 1928 г. бежал из Латвии в Советский Союз, а в Советском Союзе уже в 1937 г. был арестован и заключен в Таганскую тюрьму.

Папа жил своей занятой жизнью, писал диссертацию; болезнь мамы выбивала его из колеи, он, вероятно, нервничал, и мама, вероятно, это чувствовала. Было трудно.

Общее название мемуаров выражает квинтэссенцию их содержания в целом: оно показывает, что в них центральное место занимают мои невольные (случайные) встречи, которые, к тому же, в 1949-1954 гг. происходили в неволе.

Йосéф Клаузнер – автор множества книг и более тысячи серьезнейших статей и исследований – и по языку иврит, и по антропологии, и по истории, и по литературе.

Размышления и стихи известного поэта, приуроченные к его 80-летнему юбилею

Нет никакой возможности заставить человека заниматься делом, требующим творческих усилий, против его воли. Невозможно наказать за то, что человек чего-то не изобрёл и не открыл. У творческого человека есть всегда возможность уклониться от выполнения задачи, которую он считает аморальной. Единственная приносимая этим жертва – это отказ от сверхнормативных привилегий и наград.

В довоенное время по окончании школы медалей ещё не давали, но у круглых отличников диплом был с золотой каймой. С таким дипломом в ВУЗ принимали без экзаменов, после собеседования. Я был отличник, Но на моём дипломе золотой каймы не было - в школах рабочей молодёжи таких дипломов не выдавали.

Огромный по объему сборник под редакцией Б.Л. Альтшулера и В.Е. Фортова представляет обзор удивительных судеб нескольких поколений российских ученых, создавших советское ядерное оружие, восстановивших ядерное равновесие и тем самым предотвративших угрозу самой страшной атомной войны.

Но не забыть - поэт красив – необыкновенно и абсолютно – перепутанные, уже совсем не рыжие потускневшие-поредевшие волосы, но он ослепителен – довольно-таки язвительным изгибом рта и рыжими насмешливыми глазами, светлым лицом с открытым лбом и совершенно особой - приятной поношенностью.

Как Инна умела слушать! Мы все говорим. Как застарелые неврастеники, говорим много, красноречиво, остроумно. А слушать не умеем. Инна не была красноречивой, но когда она говорила, в ее словах была простота здравого смысла – такая редкость!

Благодаря личной дружбе с Ростроповичем, Вишневской, Шостаковичем, Рихтером и в не меньшей степени своему пацифистскому мировоззрению, Бриттен стал желанным гостем в СССР и, в какой-то степени, даже символом хрущевской оттепели, правда, лишь на короткое время.

В центре города армян вязали десятками, а потом, связанных веревками, обливали бензином и поджигали. Старую парализованную армянку выкинули из окна, так она на дереве три дня висела, снимать не давали...

Жить зажмурившись, в глухой ярости от всего, в том числе и вкусового «мы», извлекаемого, скажем, из пива с таранькой, переходить на другую сторону улицы при слове «комсомол», не знать одной на всех радости в виде телевизора и только творить намаз, обратившись лицом к погранзаставе, как к Мекке – это ль не достойно соискателя лавров Толстого?

Физический факультет МГУ гораздо раньше мехмата стал проводить антисемитскую политику на вступительных экзаменах и всегда оказывал помощь мехмату в отсеве нежелательных абитуриентов. Но в 1979 году случилось непредсказуемое: мехмат сообщил физфаку, что они сами справились с поставленной задачей.