Воспоминания

И.М. был не только глубоким исследователем общественных и экономических процессов, развивающихся на территории. Он был великолепным знатоком физико-географических условий местности. Теперь, пожалуй, таких энциклопедически образованных географов, которые прекрасно знают и социально-экономическую и физическую географию, нет.

В течение того отрезка времени, когда трое наших выдающихся современных математиков вели свою активную деятельность – Юрий Иванович Манин, Сергей Петрович Новиков, Владимир Игоревич Арнольд – произошло три великих математических события: во-первых, была доказана континуум гипотеза, во-вторых, была доказана теорема Ферма, и, в-третьих, решена проблема Пуанкаре. Ни к одной из этих тем Арнольд не имел ну никакого отношения!

Огромный по объему сборник под редакцией Б.Л. Альтшулера и В.Е. Фортова представляет обзор удивительных судеб нескольких поколений российских ученых, создавших советское ядерное оружие, восстановивших ядерное равновесие и тем самым предотвративших угрозу самой страшной атомной войны.

В 1936 году он пришёл в советское посольство в Париже за разрешением на визу для поездки в Ленинград, где жила его мать. Ему сказали зайти через месяц. Спустя месяц явился и услышал, что ответа пока нет, надо ещё месяц обождать. Так повторялось трижды. Он понял и больше не приходил.

Он был очень неоднозначным и многомерным человеком. С одной стороны - умным, одаренным, добрым. С другой стороны - несдержанным, жестоким, несправедливым. Он мог высказать правду-матку любому человеку, за что жестоко потом расплачивался.

Все зависело от настроения. Если оно было добрым, Григорий рассказывал мне о том, что его волнует; если же его в данный момент грызла депрессия, он бывал немногословен.

В советское время из огромного музыкального наследия Александра Абрамовича обычно выделяли две вещи - балет «Лауренсию» и музыку к спектаклю театра Советской Армии «Учитель танцев».

Ваня взрослел в замечательной семье, дружбой с которой гордились и гордятся выдающиеся представители науки, культуры и искусства нашей страны, люди с мировыми именами. Постоянное общение с такими яркими личностями не могло не отразиться и на младших представителях семьи Сомовых.

Аронзон, в отличие от Бродского, поэт райской памяти, в его стихе есть та гармония, которая с древности почиталась царским путем поэзии. Ни райского, ни детского, ни царственного в стихе и мысли Бродского нет. Это его, Аронзона, позиция - и такова природа его дарования.

В австрийской столице имеется театр «Ан дер Вин», то есть «На реке Вене» - ведь город не ограничивается одной лишь рекой, Дунаем. Театр этот открыт в 1801 г., усилиями друга Моцарта, Эмануэля Шиканэдера, который был его первым директором, да к тому же автором либретто моцартовской "Волшебной флейты".

Спасла его украинская женщина Настя и ее муж Ефим. Спрятали, помыли, подлечили, нашли "свидетелей", записали, как племянника, дезертировавшего из Красной Армии (теперь в честь этой Насти - с ней и ее семьей Беня поддерживал отношения всю жизнь - поставлено дерево в Иерусалиме возле Яд ва-Шема в аллее праведников, а Ефим, дожив до перестройки, успел еще и пенсию от Израиля получать).

И вдруг, произошло невероятное. Шарон совершил путч. Он незаконно захватил власть, уйдя из Ликуда и организовав новую партию Кадима. Всё было бы законно, подай он в отставку до следующих выборов в Кнессет. А так это был самый настоящий путч, узурпация власти.

Прабабушка Соня имела безупречный вкус, вещи выписывала из-за границы, в доме был антиквариат и изысканные украшения. Известно, что родители ее были людьми весьма состоятельными, и воспитание ей дали отменное. Бабушка Бузя рассказывала, что не дедушка Шмил, а именно Соня управляла семейным бизнесом, и это при том, что ей, красавице и моднице, приходились быть хозяйкой дома и матерью шестерых детей.

В самый тяжелый период зимы-весны 1942 года старики оказались без поддержки. Продовольственная помощь от нашедшегося зимой 1941-1942 годов дяди Лёвы запоздала и не смогла переломить ситуацию. В апреле 1942 года бабушка умерла.