Поэзия

Променад, где в реке отражаются джинсы и юбки,/ Фонари на поверхность спускают блики как шлюпки./ У Дуная гулянье, но трогать поток зарекись…/ А нарушишь – узнаешь,/ почему здесь не пьют из реки.

Придёшь ли ко мне нынче ночью?/ Сохнут гроздья белья у крыльца./ И где-то — не здесь, — грохочет/ Война, что не знает конца.

...Между прочим, у меня ушли годы, чтобы сочинить эти стихи, почти столько лет, сколько Пенелопа ждала Одиссея. "...Так, проснувшись, говорила Пенелопа ранним утром, когда златотканая заря наплыла со стороны моря..."

Жизнь талантлива, поскольку она коротка. / Жизнь назойлива, поскольку прет изо всех дыр. / Жизнь слепа и глуха, ибо самая золотая строка / ничего не изменит в мире, и не сможет спасти мир...

В конце фамилии друзей / всегда стояло «о». / В конце фамилии врагов / всегда звучало «о» – / и можно было жить легко и умереть легко. / Я понял, что страна моя / сидит внутри голов, / и бросил прежние края, / взлетев поверх голов. / Кто новый враг теперь, кто друг, / в конце звучащий «ов»?

...Нетерпеливых братцев предать легко. / К нам нелюбезен век, год всё грозится кознями. / Ночь обернется налётчицей. Станем козами. / Радиоактивным облаком / Светится молоко.

По квартире ходит призрак, / Не боится ничего. / Кто-то скажет: это признак / Помраченья моего. / Этот призрак самый-самый — / Я отвечу в свой черед. / Будет гибельною драмой, / Если призрак не придет....

Сипло дышит зимний ветер, тучи теребя, / На такой большой планете, нана, нет тебя. / В чужеземных далях стонет мой сыновний зов, / На дорогах жизни больше нет твоих следов. / Грустно я смотрю на небо, зная, что ты там. / И опять шепчу молитвы с болью пополам.

...Но пусть не близкий и не друг, / и жизнь не утоляет жажды, / но есть живое слово «вдруг», / «откуда ни возьмись», «однажды». / Что, если вынырнешь из них, / внезапно соскочив с трамвая... / И машинально на двоих / я ужин свой разогреваю.

Духи следом. Сердце стонет. / В перепутье середин. / - Не беги и не догонят, /- Так сказал мне Дух один...

...Но как бы нещадно / судьба ни глумилась порой, / гуляю над бездной / по самому крайнему краю. / Я в собственной жизни / играю заглавную роль. / Статисты уходят, / я сам до конца доиграю.

Вот мой билет. И мой удел решённый./ Люби меня, мой страстный Тель-Авив,/ Возьми меня в стотысячные жены,/ Восточный город радостей и див!