Воспоминания

Могу представить: Пушкин злится, Бьёт словом метким по врагу. Представить Пушкина убийцей Я – хоть убейте! – не могу.

Война сквозь окуляр калейдоскопа Горит огнём, танцует на костях. Мир на пороге нового потопа, И бледный всадник поднимает стяг… Вот так проходит молодость в окопах И закаляются характеры в боях.

Из автомобильных знаков более всего нравятся «Учусь ездить» и «Женщина за рулем»: при движении по трассе водители шарахаются от моих «Жигулей» как от президентского кортежа. С гаишниками стараюсь не ссориться и даже, когда настаивают, делюсь пенсией: вдруг у них детишки второй год не кормлены! При желании можно простить даже себя, а уж других…

Кого строка его коснётся - ей - Богу, млад, ни в коем - стар, неверящий, что Пушкин - солнце, открой стихи свои - загар!..

Андрей Петрович открыл глаза. Птицы на голове не было. Но он не понял, где находится. Лежит на полу, на ковре, в комнате с оборванными обоями и разбросанными вещами, скученной мебелью. Из репродуктора льётся музыка. Это что, был сон во сне? Он ущипнул себя, чтобы окончательно проснуться, но интерьер остался тем же.

Подчас, происходят события, заставляющие по-новому, как бы со стороны, взглянуть на повседневные заботы, на себя, кстати, да и на свое место в обществе. События — вот, только, бывают радостные, а бывают, увы, и печальные. Впрочем, жизнь, как известно, и не проходит гладко. Так что, ничего удивительного.

Бывалая кошка в парадном Моё игнорирует «Брысь!». Твои подворотни, Саратов, Какие скрывают миры!

Раскрывали объятья берёзы, Обнимали ладошки пихты... И душа улыбалась сквозь слёзы, Не стесняясь своей доброты.

Как-то тёплым майским вечером, во время фотоохоты за соловьями, довелось мне услышать одну историю, связанную с этими певцами. По-моему, она стоит того, чтобы поделиться ею с читателями. Впрочем, судите сами.

Над Курском солнечный рассвет Сияет в небе синеоком. Весною льётся Божий свет На Землю - матушку потоком.

Небо над Россией, как платочек синий. Стройные березки – нежная краса. Эхо отзовется песней журавлиной. Чистые озёра – девичья слеза.

А на яблоне, крепясь, Отголоском лета Мерзло яблочко одно В беленьком берете.

Я росой умоюсь, Солнцу поклонюсь, Видишь, я не плачу, Я с судьбой мирюсь…

В кабине было невыносимо тесно. Двое сватов занимали почти всё её пространство, а Степаныча так придавили, что он бедняга вплотную прижимался к своей двери и боялся вывалиться. Как в таком положении он ещё умудрялся управлять машиной одному Богу было известно…

...Слова с трудом прочёл он, по слогам: / «Грести устал, водица солона…» / – Их записал и выбросил перо.